Кто я, чтобы показывать вам Аслана по своему желанию? Он не ручной лев.
суббота, 02 апреля 2011
Конечно, любить таких красавчиков пошло, но если в детстве, то можно. Артур Мэшем в "Стакане воды", главный герой "Баллады о доблестном рыцаре Айвенго", Максимилиан Моррель в "Узнике замка Иф"... Отец моей подружки сказал о Мэшеме, которого исполнил Петерис Гаудиньш: "Зачем ему интерьер при таком экстерьере?"Но мои воспоминания - о фильме "Мастер". 1976 год. Найдя его в Википедии, с изумлением узнала, что вот о чем кино:
Артур Скруве после службы в армии вернулся на свой завод. Дисциплинированного и трудолюбивого юношу тепло встретили на старом месте работы и назначили мастером на сборочном участке.
Вскоре Артур понимает, что начальник цеха закрывает глаза на мелкие нарушения, но требует беспрекословной сверхурочной работы для выпуска сверхплановой продукции. Такое положение выгодно небольшой группе рабочих, называющих себя «активом», но мешает нормальной жизни бригады.
Артур с помощью товарищей идёт на серьёзный конфликт с начальством. Он добивается усиления трудовой дисциплины и отказывается от двойной морали. По его мнению, не должно быть размытого планового задания. Молодой мастер требует качественной работы в отведённое для этого время и ведёт борьбу с порочной практикой авральной работы вне графика.
А мне казалось, что это фильм про любовь: он в армии любил ее, она не дождалась, тем временем подросла другая она и влюбилась, он это долго не замечал, но в конце концов заметил и... Открытый финал с подразумеваемым счастливым концом. Всякие производственные штуки - это для антуража, чтоб в прокат пустили. Пересмотрела - так и есть: про любовь...
А вообще - да здравствует юность, в которой есть такое кино. Нехитрое, уютное, с красивыми и до прозрачности целомудренными героями. Всякие амбивалентности, усложненности, художественные находки - они, конечно, нужны тоже. Но должны быть книги и фильмы, просто добротно написанные или снятые, где говорится: правильно - вот так. Нормально - вот так.
В общем, славный такой дуэт: Петерис Гаудиньш и Катрина Пастернака.
vkontakte.ru/search?c%5Bq%5D=%D0%BC%D0%B0%D1%81...
четверг, 16 декабря 2010
Меня едва не отключили. Я больше не буду!!!
суббота, 15 мая 2010
Богомолов пишет, что в РОА генерала Власова воевали 37 тысяч русских, в Википедии пишут, что около 120 тысяч человек, а Вы говорили, что на стороне врага оказались более миллиона граждан СССР. Почему такое расхождение?
– На самом деле расхождения нет. К сожалению, Богомолов просто некомпетентен в данном вопросе. Он механически суммировал численность некоторых частей и соединений власовской армии – войск Комитета освобождения народов России (КОНР),
формировавшихся с осени 1944 года по весну 1945 года. Действительно, чаще всего для их обозначения используют аббревиатуру РОА. Однако это неправильно. Названием «Русская Освободительная армия» в 1943–1945 годах немцы обозначили русские восточные батальоны и некоторые другие формирования в составе Вермахта, укомплектованные русскими. Далеко не все из них в 1944–1945 годах были переданы в состав войск КОНР. Кроме того, аббревиатура «РОА» активно использовалась в спецпропаганде. Сложив численность 1-й и 2-й дивизий, запасной бригады и офицерской школы власовцев Богомолов получил цифру в 37 тыс. человек. Но это меньше трети от общей численности военнослужащих, которые находились под командованием генерал-лейтенанта А. А. Власова к 21–22 апреля 1945 года. Генералу Власову в конце концов подчинились центральный штаб и подразделения обслуживания, 1-я и 2-я пехотные дивизии, 3-я дивизия (в стадии комплектования, без вооружения), запасная бригада, офицерская школа, отдельный полк «Варяг», отдельная бригада в районе Зальцбурга (в стадии комплектования), белоэмигрантский Русский Корпус, два казачьих корпуса, части и подразделения ВВС КОНР, а также некоторые другие формирования – всего 120–125 тыс. военнослужащих, из которых примерно 16 тыс. не имели вооружения. Так что цифра из Википедии, о которой Вы упоминаете, в целом достоверна. Проблема в том, что к концу войны объединения и переформирования власовской армии по плану бывшего преподавателя Академии Генерального штаба РККА генерал-майора Ф. И. Трухина не произошло. Времени не хватило. Власовцы были вынуждены сдаваться западным союзникам по частям.
Действительно, военную службу на стороне противника в 1941–1945 годах несли
примерно 1,24 млн. граждан Советского Союза: 400 тыс. русских (в том числе 80 тыс. в
казачьих формированиях), 250 тыс. украинцев, 180 тыс. представителей народов Средней Азии, 90 тыс. латышей, 70 тыс. эстонцев, 40 тыс. представителей народов Поволжья, 38,5 тыс. азербайджанцев, 37 тыс. литовцев, 28 тыс. представителей народов Северного Кавказа, 20 тыс. белорусов, 20 тыс. грузин, 20 тыс. крымских татар, 20 тыс. советских немцев и фольксдойче, 18 тыс. армян, 5 тыс. калмыков, 4,5 тыс. ингерманландцев. Последние преимущественно служили на стороне финнов. У меня нет точных данных о численности молдаван. В рядах власовской армии – войск КОНР – в 1944–1945 годах служили не только русские, но и представители всех других народов, вплоть до евреев и караимов. Однако власовцы составляли всего лишь 10 % от общего числа граждан СССР, служивших на стороне Германии и ее союзников. Называть их всех «власовцами», как это делалось в СССР, нет оснований.
Был ли в истории России подобный пример столь массового коллаборационизма?
Что подвигало людей на предательство (и всегда ли переход на сторону агрессора
можно назвать предательством)?
– Распространена точка зрения, в соответствии с которой численность советских граждан, несших военную службу на стороне врага, не так уж и значительна относительно численности населения СССР в целом. Это некорректный подход. Во-первых, в
оккупации в 1941–1942 годах оказалась несравнимо меньшая часть советского населения,
особенно в РСФСР. Еще неизвестно, сколько бы «добровольных помощников» оказалось у Вермахта, если бы немцы, например, дошли до Тамбовщины. Во-вторых, из военнопленных набор добровольцев начался только весной 1942 года, когда более половины из тех, кто попал в плен в 1941 году, уже погибли первой военной зимой. Как бы не расценивать это трагическое явление и мотивы поступков этих людей, остается фактом, что граждане СССР, состоявшие на военной службе противника, восполнили его безвозвратные потери на Восточном фронте на 35–40 % или более чем на четверть – безвозвратные потери, понесенные в годы войны в целом. Граждане СССР составили примерно 6–8 % от суммарных людских ресурсов, использованных Германией на военной службе. Примерно каждый 16-й или 17-й военнослужащий противника имел к 22 июня 1941 года советское гражданство. Далеко не все из них воевали. Но они заменяли собой немецких военнослужащих, направлявшихся, допустим, с обслуживающих должностей в строй. Поэтому трудно оспорить тезис немецкого военного историка К. Г. Пфеффера, назвавшего помощь и участие советского населения важными условиями, определявшими для Вермахта возможность вести боевые действия на Восточном фронте в течение длительного времени.
Ни в одной войне, которую вела Российская империя, не было ничего подобного. Не
было и другого. Случаи государственной измены русских офицеров во время Первой Отечественной войны 1812 года единичны и практически неизвестны во время Восточной
войны 1853–1856 годов, русско-турецкой 1877–1878 и русско-японской 1904–1905 годов.
Из 14 тыс. офицерских и статских чинов Русской Императорской армии, плененных врагом в 1914–1917 годах, за редчайшим исключением практически все сохранили верность присяге, не говоря уже о том, что никто из них не пытался создать общевойсковую армию для участия в боевых действиях на стороне Германии или Австро-Венгрии. Так же принципиально вели себя и офицеры противника в русском плену. В годы Второй мировой войны факты государственной измены приобрели заметный характер только среди офицеров Вермахта в советском плену и представителей командно-начальствующего состава Красной армии в немецком плену. В деятельности антинацистского Союза немецких офицеров генерала артиллерии В. А. фон Зайдлица-Курцбаха в советском плену приняли участие 300–400 офицеров Вермахта. Во Власовском движении в 1943–1945 годах, по поименному учету, участвовали более 1000 представителей командно-начальствующего и политического состава Красной армии. Только у Власова весной 1945 года служили 5 генерал-майоров, 1 комбриг, 1 бригадный комиссар, 42 полковника и подполковника Красной армии, 1 капитан первого ранга ВМФ, более 40 майоров Красной армии и т. д. В таких масштабах ничего подобного не отмечалось среди военнопленных офицеров, например, Польши, Югославии, Великобритании или США.
Мне кажется, что независимо от мотивации, причины массовой государственной
измены всегда связаны с особенностями того государства, которому гражданин изменяет, если хотите, – следствие государственного нездоровья. Гитлер обрек на уничтожение целые народы, вверг Германию в безысходную войну, поставил немецкий народ на
грань существования. Мог ли фюрер рассчитывать на безусловную лояльность своих
офицеров и генералов? Большевики истребили в России целые сословия, уничтожили Церковь и старую морально-религиозную основу воинской присяги, ввели новое крепостное право и принудительный труд в масштабах страны, развязали массовые репрессии и отказались, тем более, от собственных граждан, попавших в плен. Мог ли Сталин рассчитывать на безусловную лояльность своих бойцов и командиров?... Так что государственная измена – и Гитлеру, и Сталину – была естественным и неизбежным результатом их практической политики. Другое дело, что в современной России и Германии нет, и вряд ли будет единодушное отношение к тем, кто эту измену совершил. Интересно, например, что в 1956 году в ФРГ генерал Зайдлиц был официально реабилитирован. Федеральный суд отменил расстрельный приговор, вынесенный Зайдлицу нацистами в 1944 году, мотивируя свое решение тем, что генерал совершил измену, «преимущественно руководствуясь своим враждебным отношением к национал-социализму». В Берлине есть Штауффенбергштрассе – в честь одного из руководителей антигитлеровского заговора.
Многие, но все-таки далеко не все немцы с этим согласны. Вероятно, еще больше, полагают, что сравнивать поступки генерала Зайдлица и полковника К. Ф. фон Штауффенберга нельзя.
Понятно, что говорить о генерале Власове и его единомышленниках в России еще сложнее. Эта тема, наверное, самая больная. Общепринятая точка зрения: генерал Власов – предатель, а не идейный борец с большевизмом и сталинской тиранией.
– Верно, такая оценка объективно господствует в современном российском обществе. И, тем не менее, мне кажется, что за последние двадцать лет серьезно возросло количество тех, кто под влиянием новых знаний об истории собственной страны первой половины ХХ века изменил свое отношение к Власову, или, по крайней мере, согласен с тем, что эта тема более сложная, чем представлялось нам в Советском Союзе. К сожалению, изучению этой темы не способствует невероятное количество мифов о Власове, получивших распространение буквально в последние несколько лет, благодаря творчеству
некоторых малосведущих публицистов и любителей дешевых сенсаций.
Два довода в пользу этого. Первый: он много лет был в большевистской партии, сделал блестящую карьеру в нашей армии. И только, попав в плен, стал «идейным борцом со сталинской системой» (в отличие от некоторых белоэмигрантов, тоже поддержавших Гитлера: они не любили фашистов, но еще более ненавидели большевиков, поэтому искренне заблуждались).
– Партийность и карьера Власова – это лишь внешняя, видимая сторона его жизни в Советском Союзе, впрочем, как и многих других наших соотечественников. О чем
думал Власов на самом деле, честно служа той власти, которая раскулачивала его односельчан, никто не знает. Вы посмотрите, сколько миллионов у нас было членов КПСС, сотрудников органов госбезопасности, военных всех званий и родов войск. А многие ли из них вышли защищать советскую власть и Советский Союз в 1991 году и оказались готовы умереть за те слова, которые произносили на партийных собраниях?... Так что партийность и карьера еще далеко не показатель личной преданности советскому государству.
Я вот на другой аспект проблемы обращу Ваше внимание. Вы говорите – только
попав в плен, стал «идейным борцом со сталинской системой». Верно: только попав в
плен. Очевидно, что система всеобщего доносительства, страха, подавления, которую
недаром Сталин так умело и методично выстраивал в 1930-е годы в СССР, исключала
возможность каких-либо не только протестных действий, но зачастую даже и оппозиционных замыслов. У будущего командира 2-й власовской дивизии, полковника Красной армии Г. А. Зверева личный адъютант накануне войны был сексотом органов НКВД. Какая там борьба… друг друга боялись. Кстати, в нацистской Германии, в Вермахте, Гитлер такой атмосферы не сумел создать. В результате чего и получил полдюжины покушений в 1943–1944 годах. Так вот. Мы совершенно забывает о том, что Власову в июле 1942 года в немецком плену ничего не угрожало. Его никто не принуждал к сотрудничеству, не заставлял под угрозой расстрела или концлагеря выступать против Сталина.
Нацистам вообще Власов был не нужен, они и не были заинтересованы в появлении такой
фигуры. Власов, как политическая фигура, интересовал только противников Гитлера и
его оккупационной политики, а это был очень узкий круг лиц. Поэтому Власов, став
«идейным борцом со сталинской системой», как Вы сказали, принимал решение совершенно свободно. В отличие от некоторых других пленных советских генералов органы НКВД не имели на Власова никакого компромата. В конце июня – июле 1942 года Сталин был очень обеспокоен судьбой Власова и требовал вывезти его из окружения на Волхове, спасти любой ценой, сохранились соответствующие радиограммы.
В 1941–1944 годах на Восточном фронте были пленены 82 генерала и командира Красной армии, чьи звания можно приравнять к таковым (включая двух генералов и корпусного комиссара, погибших непосредственно на поле боя и в плену не находившихся). Из них погибли и умерли 25 человек (30%), а если исключить трех вышеупомянутых лиц, то 22 человека (27%). Интересно, что из 167 генералов Вермахта и приравненных к ним лиц, попавших в советский плен в период с 22 июня 1941 года по 8 мая 1945 года, погибли 60 человек (36%). 62 советских генерала и командира в приравненных званиях отказались от какого-либо сотрудничества с противником. В итоге из них 10 человек (16%) умерли от ран, болезней и лишений, 12 (19%) были убиты при разных обстоятельствах (в том числе 8 генералов немцы расстреляли за «активную патриотическую деятельность» – попытки побега или за просоветскую агитацию), а большинство (40 человек, или 65%, практически две трети) вернулись в Советский Союз. Из вернувшихся на родину генералов,
сохранивших в плену лояльность советскому государству, погибли в результате
репрессий 9 человек (меньше четверти) – те, на кого руководители ГУКР «СМЕРШ»
располагали бесспорным компроматом, несмотря на их пассивное поведение. Остальные
дождались реабилитации и пенсионного обеспечения.
Среди них вполне мог быть Власов – ему нужно было просто остаться в лагере и
вести себя достаточно пассивно, не совершая никаких резких поступков. Но Власов по
собственной воле сделал выбор, который резко повысил его жизненные риски. И этот
выбор в конце концов заставил его пожертвовать не только жизнью, но и именем. В
отечественной истории было достаточно личностей, добровольно жертвовавших своей
жизнью во имя определенной цели. Но тех, кто приносил в жертву еще и собственное
имя, несравнимо меньше. Кстати, очень не многим известно, что генералы Власов, Трухин, Малышкин и другие их соратники были осуждены не Военной коллегией Верховного суда СССР, а предварительным решением сталинского Политбюро, высшего партийного органа, принимавшего в 1920–1940-е годы многие репрессивные постановления. Все члены Военной коллегии под председательством печально знаменитого генерал-полковника В. В. Ульриха были членами ВКП(б) и ночью 1 августа 1946 года они просто озвучили приговор Политбюро. Напомню, что целый ряд ответственных работников МГБ, которые вели «следствие» по «делу Власова», в 1950-е годы были расстреляны (Леонов, Комаров) или уволены из органов (Коваленко, Соколов) за «грубые нарушения социалистической законности» и применение пыток к подследственным.
Второй довод, главный: борьба Власова ставила утопическую цель – свободную и
сильную Россию без Сталина и его клики.
– Сейчас, по прошествии 65 лет, очевидно, что шансов на успех у власовцев почти
не было. Думаю, что многие это понимали. Один из них, соавтор Пражского манифеста,
лейтенант А. Н. Зайцев писал в 1943 году своей будущей жене: «30 % за то, что нас по-
весит Гитлер, 30 % за то, что нас повесит Сталин, 30 % за то, что нас расстреляют
союзники. И только 10 % – возможность успеха. Но все равно, необходимо рискнуть».
Лично мне кажется, что несомненное значение имела сама попытка попытаться бросить вызов Сталину, независимо от того, достигла бы она успеха или нет. С этой попыткой связали свою судьбу примерно 130 тысяч наших соотечественников, которых
можно считать участниками Власовского движения. И их попытка, неважно была ли
она утопична или нет, и их судьба стала трагедией. Но она показала, что Сталин не
смог подавить волю к сопротивлению. Пусть хотя бы это сопротивление и зародилось за
колючей проволокой немецких лагерей военнопленных. Вместе с тем, я согласен, что подобную точку зрения сегодня разделяет меньшинство. Но она имеет право на существование – особенно на фоне небезуспешных попыток превратить Сталина в национального героя.
При этом Власов и его армия шли вместе с фашистами, которые вовсе не планировали сделать Россию сильной и свободной.
– Формально Вы правы, конечно. Но тут есть важные нюансы и оттенки, которые нельзя не учитывать.
Акцию Власова осенью 1942 года и Власовское движение зимой – весной 1943 года
поддерживали и пытались популяризировать не нацисты (правильнее говорить так, фа-
шисты были только в Италии), а их противники в оппозиционных кругах Вермахта. В
феврале – марте 1943 года генерал-майор Х. фон Тресков организовал приезд Власова в
тыловой район группы армий «Центр», рассчитывая на то, что после убийства Гитлера,
которое должно было состояться 13 марта, Власов станет главой русского правительства в Смоленске и характер войны немедленно изменится. Взрыватель бомбы, как известно, не сработал. Гитлер остался жив, а Власов, по его приказу, за собственные публичные патриотические высказывания на оккупированных территориях отправился под
домашний арест в июне 1943 года. В самом же конце войны, когда у Власова и его соратников действительно появилась своя армия (или ее прообраз), то их цель заключалась уже только в том, чтобы сформировать в короткий срок как можно более многочисленные части, привлечь к себе и вооружить как можно больше соотечественников, подчинить всех восточных добровольцев… и перевести этих людей на сторону западных союзников, чтобы спасти противников советской власти и врагов Сталина. А таких было все-таки и в 1945 году достаточно. Насильственных выдач, конечно, никто не мог предвидеть.
Пишут, что воины РОА приносили присягу Гитлеру.
– Военнослужащие восточных подразделений в составе Вермахта в 1942–1944 годах приносили обычную немецкую присягу, подразумевавшую верность фюреру. Это
правда. Но до этого, напомню, абсолютное большинство восточных добровольцев приносили советскую присягу. Думаю, что при этом Гитлеру они были лояльны настолько же, насколько и ранее Сталину. Военнослужащие власовской армии, войск КОНР, в 1944–1945 годах присягу на лояльность Гитлеру не приносили. Речь шла только о КОНР и Власове. Но в текст, по требованию представителей Главного управления СС, был внесен пункт о верности союзу с теми народами Европы, которые ведут борьбу под верховным руководством Гитлера. Как только Гитлер покончил с собой, этот пункт автоматически утратил свое значение. И, кстати, несколько суток спустя, 1-я дивизия войск КОНР под
командованием генерал-майора С. К. Буняченко вмешалась в Пражское восстание. Власов
присягу Гитлеру не приносил, об этом нет никаких документов. Любопытно, что в 1950–
1960-е годы в ФРГ А. Х. Билленберг, с которой Власов оформил брак в апреле 1945 года,
пыталась добиться генеральской пенсии, как вдова генерала. Однако федеральные власти
ей в этом отказали. Соответствующие инстанции объяснили, что русский генерал Власов не состоял на германской военной службе и его вдова никаких пенсионных прав не
имеет. По тем же причинам, как правило, отказывали в ФРГ в пенсионном обеспечении и
военнослужащим власовской армии, статус которых рассматривался как союзный.
Фашисты пользовались Власовым как орудием для формирования пятой колонны
внутри страны-противника…
– Простите, не могу с Вами согласиться. «Пятую колонну» в советском государстве упорно и последовательно создавали не Власов и фашисты, а Ленин, Сталин и
большевики на протяжении двадцати предвоенных лет. Причем создавали достаточно
упрямо и успешно. Без их усилий не было ни Власова, по крайне мере в том виде, в каком
он вошел в историю, ни Власовского движения, ни Пражского манифеста, ни войск
КОНР. Власов стал только символом, лидером для этих людей. А если бы он погиб в 1942
году на Волхове, нашелся бы какой-нибудь другой генерал – но это движение все равно бы состоялось. Только, вероятно, связывалось бы с другим именем.
…и если бы они победили – Россия не возродилась (Гитлер бы не допустил этого), а
оказалась бы раздробленной колонией, источником ресурсов для Рейха. Вы не согласны с этими доводами?
– Вы знаете, Власов еще в августе 1942 года на допросах откровенно заявил, что
Германия не сможет одержать победу над Советским Союзом – и это в тот момент,
когда Вермахт выходил к Волге. Сегодня же можно говорить о том, что у Гитлера вообще не было шансов одержать победу во Второй мировой войне, слишком несопоставимы оказались ресурсы Германии и ее противников. Власов совсем не связывал свои планы
с победой Гитлера на Востоке – как раз в этом случае он Гитлеру-то и не был бы нужен.
Сначала он искренне рассчитывал на то, что удастся в тылу у немцев создать достаточно сильную и самостоятельную русскую армию. Затем надежды связывались с активностью заговорщиков и планами на радикальное изменение оккупационной политики,
в результате чего такая русская армия вот-вот появится. С лета 1943 года Власов возлагал надежды на западных союзников. При любом исходе, как казалось Власову, возможны были варианты – главное было получить свою значительную вооруженную силу.
Но вариантов, как показала история, не оказалось.
Что же касается личных настроений Власова и оценок им перспектив превращения России в колонию рейха, то я процитирую один немецкий документ, который нашел
несколько лет назад в одном американском архиве. Это ведомственное донесение представителя специального штаба Розенберга в тыловом районе группы армий «Центр» от 14 марта 1943 года. Днем раньше Власов находился в Могилѐве. Откровенно развивая свои взгляды в узком кругу немецких слушателей, Власов подчеркнул, что среди противников Сталина есть много людей «с твердым характером, готовых отдать жизнь за освобождение России от большевизма, но отвергающих немецкую кабалу». Вместе с тем,
«они готовы тесно сотрудничать с немецким народом, без ущерба для своей свободы и
чести». «Русский народ жил, живет и будет жить, никогда он не станет колониальным
народом», – твердо заявил бывший пленный генерал. В заключение, по сообщению немецкого источника, Власов выразил надежду «на здоровое обновление России и на взрыв национальной гордости русского народа».
Добавить мне к этому конфиденциальному донесению о настроениях Власова нечего.
Каков реальный вклад наших союзников в разгром Германии?
– Из приведенных в начале нашей беседы цифр потерь следует, что более двух
третей безвозвратных потерь в живой силе общему врагу нанесли советские Вооруженные Силы, разгромив и пленив 607 дивизий противника. Этим характеризуется главный вклад СССР в победу над нацистской Германией.
Западные союзники внесли решающий вклад в военно-промышленное превосходство антигитлеровской коалиции в экономике и отмобилизованных ресурсах, в победы над
общим врагом на море и в воздухе, а также в целом они уничтожили около трети живой силы, разгромив и пленив 176 дивизий противника.
Поэтому, на мой частный взгляд, победа антигитлеровской коалиции стала действительно общей. Горделивая попытка вычленить из нее «советский» или «американский» вклад, объявив его «решающим» или «преимущественным», носит политический характер и к истории уже отношения не имеет. Делить усилия союзников на «главные» и «второстепенные» неправильно.
Однако мне кажется, что спустя 65 лет после такой страшной войны, когда ее
предельно безжалостный характер, поправший все нормы христианской морали, уже не
вызывает сомнений, триумфализм должен бы уступить место состраданию и скорби
по многомиллионным жертвам. Почему это все произошло?... Государственная политика должна быть в первую очередь направлена на увековечивание памяти погибших, и
оказание реальной и ощутимой помощи совсем немногим оставшимся в живых ее участникам и современникам.
Мы так любим военные парады, тратим на них многомиллионные средства, но
сколько у нас еще разбросанных по лесам и болотам солдатских костей?
Мы 65 лет трубим о своей победе, но как эти десятилетия жили побежденные, а
как победители?
Для нашей страны и народа война была национальным бедствием, сравнимым
только с коллективизацией и искусственным голодомором 1932–1933 годов. А мы в качестве доказательства своего государственного величия все говорим о том, сколько
миллионов мы потеряли… Вот какие мы замечательные, за ценой не постояли. На самом деле здесь не гордиться и радоваться, а плакать и молиться надо. А если радоваться – то только тому, что хоть кто-то домой, слава Богу, в семью вернулся живым. И, наконец, необходимо предъявить исторический счет сталинской власти, которая заплатила такую чудовищную цену не только за приход в Берлин, но и за свое самосохранение.
Впрочем, это уже эмоции, от которых историку следовало бы воздержаться.
Многие полагают, что мы вполне обошлись бы и без них, и что они стали нам помогать больше от страха, как бы Сталин, победив, не сделал всю Европу социалистической.
– Давайте вспомним сначала вот о чем. В период с осени 1939 года по весну 1941
года Германия успешно вела боевые действия в Европе. За 1940 год через территорию
СССР прошло 59 % всего германского импорта и 49 % экспорта, а до 22 июня 1941 – соответственно 72 % и 64 %. Тем самым на первой стадии войны в Европе рейх успешно
преодолевал экономическую блокаду при помощи Советского Союза. Такая позиция СССР способствовала нацистской агрессии в Европе или препятствовала ей? В 1940 году на Германию приходилось 52 % всего советского экспорта, в т. ч. 50 % экспорта фосфатов, 77 % – асбеста, 62 % – хрома, 40 % – марганца, 75 % – нефти, 77 % – зерна. После разгрома Франции Великобритания практически в одиночку целый год мужественно сопротивлялась нацистам.
В этот тяжелый год, когда Люфтваффе бомбили британские города, кому объективно помогал Советский Союз?
А кому помогали союзники после 22 июня 1941 года?
За годы войны с Германией по знаменитому ленд-лизу СССР получил поставок от
союзников на общую сумму в 11 млрд. долларов (по их стоимости 1945 года). Союзники
поставили СССР 22 150 самолетов, 12,7 тыс. танков, 8 тыс. зенитных орудий, 132 тыс.
пулеметов, 427 тыс. автомобилей, 8 тыс. тягачей, 472 млн. снарядов, 11 тыс. вагонов,
1,9 тыс. паровозов и 66 дизель-электровозов, 540 тыс. тонн рельсов, 4,5 млн. тонн продовольствия и т. д. Всю номенклатуру поставок здесь невозможно назвать. Основные поставки танков и самолетов от союзников приходятся на период с конца 1941 года по
1943 год – то есть на самый тяжелый период войны. Западные поставки по стратегическим материалам составляли от советского производства за весь военный период: по порохам и взрывчатке – 53 %, по авиабензину – более 55 %, по меди и алюминию – более 70 %, по броневому листу – 46 %. За годы войны в СССР произвели 115,4 тыс. металлорежущих станков. Союзники поставили еще 44,6 тыс. – причем более качественных и дорогих. Союзники отвлекли на себя почти весь флот противника, почти две трети Люфтваффе, а после высадки в Европе – около 40 % сухопутных сил врага.
Так обошлись бы мы без помощи и участия союзников?
Думаю, вряд ли.
Была ли военная необходимость в том, что американцы сбросили атомные бомбы на
Японию? У нас многие считают, что тут была не столько забота о победе над врагом,
сколько демонстрация силы и попытка надавить на СССР. Как Вы оцениваете ту
бомбардировку – преступление или целесообразная военная акция?
– Напомню, что США оказались стороной, атакованной Японией. Формально, они
имели право защищаться любым доступным для себя способом. Конечно, с гуманитарной
и христианской точки зрения применение атомного оружия, жертвами которого стало
в первую очередь гражданское население, производит ужасное впечатление. Равно как и
немотивированная знаменитая бомбардировка союзниками Дрездена. Но, признаюсь, не
более ужасно, чем, например, медицинские опыты над гражданскими лицами, которые
ставились в японском спецотряде № 731 в Маньчжурии. Цель этих опытов заключалась в
том, чтобы разработать средства, при помощи которых можно было бы осуществить
бактериологическую атаку американского побережья, например, в Калифорнии. Тот, кто
сеет ветер, пожнет бурю.
Бесспорно, атомные бомбардировки в первую очередь должны были заставить
императора Хирохито сложить оружие. Вероятно, что вторжение союзников на Японские острова унесло бы еще больше человеческих жизней. В Европе летом 1945 года союзники располагали достаточными силами, чтобы показать Сталину свое преимущество и возможности при помощи демонстрации своей многочисленной бомбардировочной
авиации. Ответить на Ваш последний вопрос сложнее всего, так как необходимо исходить не из приобретенного нами опыта и знаний всего послевоенного времени, а из реалий
августа 1945 года.
А отстраниться трудно.
А что произошло бы, если бы летом 45-го такая бомба была бы не у американцев, а
только в распоряжении руководства СССР? Какой наиболее вероятный сценарий
поведения Сталина и его окружения?
– Это уже вопрос не к историку. Все-таки думаю, что Сталина в любых его политических шагах на протяжении всей карьеры в большевистской партии могли остановить лишь вопросы целесообразности или угроза, скажем так, ассиметричного ответа.
Маршал Жуков – гениальный полководец или человек, который «не считал людей»,
то есть выигрывал сражения не умением, а числом?
– Те представления, которые у меня сложились о маршале Г. К. Жукове и его опе-
рациях, позволяют мне согласиться с последним суждением. Конечно, мне знакома и
противоположная точка зрения, и аргументы оппонентов, А. В. Исаева, например. Но, честно говоря, они меня не убеждают.
Из русской истории мы знаем, что государи часто мешали полководцам. Мешал ли
военным Сталин? Или он был достаточно умен для того, чтобы в нужный момент
соглашаться с профессионалами?
– Не так уж и часто. В Московский период, как мне кажется, больше всего вмешивался Иван IV, а вот цари Михаил Федорович и Алексей Михайлович вели себя в этом
отношении вполне сдержанно. В Петербургский период Петр I сам считал себя полководцем. Екатерина II и Павел I вполне доверяли профессионалам на театрах военных действий, хотя отношения с некоторыми из них у монархов были сложными. Александр I не столько сам вмешивался, сколько был склонен порой попадать под чужое влияние и отстаивать чужую точку зрения как свою. Николай I и Александр II доверяли профессионалам. Николай II, вопреки распространенному мнению, став в 1915 году во главе Действующей армии, доверил управление войсками генералу Алексееву – бывшему тогда лучшим представителю русской военной Академии. Государь внимательно вникал во все вопросы, но ценил опыт и знания Алексеева, соглашаясь с его точкой зрения.
Сталин был талантливым самоучкой. Нельзя отрицать того, что он был очень
обучаем и постоянно пополнял свои военные знания, стремился к тому, чтобы разбираться в сложных вопросах. Но, доведя до логического конца политический замысел Ленина, Сталин создал мобилизационную систему, которая существовала только за счет
насилия и постоянных человеческих жертв. В ней не было места профессионализму и
свободному творчеству по определению.
В отличие от нацистской Германии, в СССР военные стали частью партийной
номенклатуры, коллективную волю которой выражал Сталин. А отношения внутри номенклатуры строились на основе страха и личной преданности вождю. Мне кажется,
что Сталин не мешал военным, так как они служили ему и созданной им системе. Практиковавшиеся время от времени расстрелы тех или иных генералов были лишь хорошей воспитательной мерой: никто не мог чувствовать себя в безопасности, даже если пользовался, казалось бы, доверием Хозяина.
Как в целом можно оценить роль Сталина в ВОВ? Хотелось бы уйти от крайностей,
от политизированных суждений. Понятно, что для многих людей советский период
истории – это святое, их жизнь, память, идеалы, и опрокидывать, клеймить все это –
значит перечеркивать, обесценивать смысл их жизни…
– С момента избрания Генеральным секретарем ЦК в 1922 году Сталин готовился
к большой войне, победа в которой должна была вознести номенклатуру большевистской
партии на невиданную высоту. Ради сохранения власти номенклатуры ВКП(б) он принес
в жертву миллионы крестьян в годы коллективизации и затем превратил страну в один
большой цех по производству военной продукции. Ради консолидации режима и сокрытия
последствий коллективизации он развязал «ежовщину». Ради того, чтобы вступить в
войну в наиболее выгодный для Советского Союза момент, Сталин, к изумлению всего
мира, пошел на сближение с Гитлером и предоставил ему свободу действий в Европе в
1939–1940 годах.
В конце концов, система, которую создал Сталин, позволила ему в годы войны
вновь принести невероятные по количеству жертвы, сохранить ленинское государство и
власть того «нового класса», партийной бюрократии, чью коллективную волю он олицетворял. Война позволила Сталину распространить похожие однопартийные режимы
далеко за пределы СССР – в противном случае социалистический эксперимент бесславно
закончился бы на десятилетия раньше. Именно Сталин сделал ложь и самообман на всех
уровнях важнейшей основой существования советского общества. Советский Союз распался именно из-за лжи, в которую не верили уже ни те, кто ее произносил, ни те, для
кого она предназначалась. В итоге святые идеалы советского периода, о которых Вы
сказали, оказались подобны тем языческим истуканам, которых киевляне с легкостью
сбросили в Днепр, приняв в 988 году христианство. Никто их не стал защищать.
Только вот способны ли мы вновь обратиться к Христу? Или нас все больше тянет к Сталину?
У меня нет ответа на этот вопрос.
Почему Минобороны России до сих пор скрывает так много документов по истории
ВОВ? Стыдно открывать? Всплывут какие-то вещи, которые могут стать пятном на
потомках многих известных тогда людей?
– Нет, полагаю, на самом деле проблема серьезнее и не связана с беспокойством за
состояние и возможные переживания потомков отдельных знаменитых генералов и
маршалов. Полагаю, что если откроется беспрепятственный доступ ко всем документам ЦАМО, в том числе и тем, которые хранятся за пределами собственно архива в Подольске, та версия войны, которую нам создал Сталин, окажется совсем несостоятельной. Это касается очень многих больных тем и вопросов – например, оперативного планирования в первом полугодии 1941 года, обстоятельств вступления в войну Финляндии, потерь в отдельных операциях, битвы за Ржев, партизанского движения, боевых действий в Восточной Европе и т. д.
Но главным станет вопрос – почему же мы заплатили такую страшную цену за
победу и кто несет за это ответственность? Хотя, конечно, думаю, что и многие документы армейских политотделов, например, касающиеся моральной стороны войны, произведут тяжелое впечатление. Правда не будет способствовать сохранению в обществе
триумфализма.
На Западе немало говорят о бесчинствах нашей армии в Германии.
– К сожалению, небезосновательно. Отдельные зверства, изнасилования и мародерства, наверное, в такой ситуации неизбежны, но обычно они сдерживаются жесточайшими запретами и расстрелами.
У меня сложилось впечатление, что это был поток, который невозможно было
остановить никакими репрессиями. А в последнее время задумываюсь – да и пытались ли
его остановить?
Расстрелы насильников и мародеров были и у нас, но, говорят, в Восточной Пруссии
было дано «послабление», что стало искушением для многих «морально неустойчивых» бойцов. Так ли это? Можно ли сказать, что в своем обращении с мирным населением в Европе (и особенно в Германии) мы невыгодно отличались от союзников?
– Давайте не будем голословно рассуждать, а просто вновь обратимся к воспоминаниям покойного сержанта Николая Никулина.
«Петров, как звали почтальона, показавшийся мне таким милым вначале, в конце войны
раскрылся как уголовник, мародер и насильник. В Германии, на правах старой дружбы, он рассказал мне, сколько золотых часов и браслетов ему удалось грабануть, скольких немок он испортил. Именно от него я услышал первый из бесконечной серии рассказ на тему ”наши за границей”. Этот рассказ сперва показался мне чудовищной выдумкой, возмутил меня и потому навсегда врезался в память: “Прихожу я на батарею, а там старички-огневички готовят пир. От пушки им отойти нельзя, не положено. Они прямо на станине крутят пельмени из трофейной муки, а у другой станины по очереди забавляются с немкой, которую притащили откуда-то. Старшина разгоняет их палкой:
“Прекратите, старые дураки! Вы, что, заразу хотите внучатам привезти!?” Он уводит немку, уходит, а минут через двадцать все начинается снова”. Другой рассказ Петрова о себе: “Иду это я мимо толпы немцев, присматриваю бабенку покрасивей и вдруг гляжу, стоит фрау с дочкой лет четырнадцати. Хорошенькая, а на груди вроде вывески, написано: “Syphilis”, это, значит, для нас, чтобы не трогали. Ах ты, гады, думаю, беру девчонку за руку, мамане автоматом в рыло, и в кусты. Проверим, что у тебя за сифилис! Аппетитная оказалась девчурка...”
Войска тем временем перешли границу Германии. Теперь война повернулась ко мне еще одним своим неожиданным лицом. Казалось, все испытанно: смерть, голод, обстрелы, непосильная работа, холод. Так ведь нет! Было еще нечто очень страшное, почти раздавившее меня. Накануне перехода на территорию Райха, в войска приехали агитаторы. Некоторые в больших чинах. ”Смерть за смерть!!! Кровь за кровь!!! Не забудем!!! Не простим!!! Отомстим!!!” и так далее... До этого основательно постарался Эренбург, чьи трескучие, хлесткие статьи все читали: “Папа, убей немца!” И получился нацизм наоборот. Правда, те безобразничали по плану: сеть гетто, сеть лагерей. Учет и составление списков награбленного. Реестр наказаний, плановые расстрелы и т. д. У нас все пошло стихийно, по-славянски. Бей, ребята, жги, глуши! Порти ихних баб! Да еще перед наступлением обильно снабдили войска водкой. И пошло, и пошло! Пострадали, как всегда, невинные. Бонзы, как всегда, удрали... Без разбору жгли дома, убивали каких-то случайных старух, бесцельно расстреливали стада коров. Очень популярна была выдуманная кем-то шутка: ”Сидит Иван около горящего дома. “Что ты делаешь?” – спрашивают его. – “Да вот, портяночки надо было просушить, костерок развел”...
Трупы, трупы, трупы. Немцы, конечно, подонки, но зачем же уподобляться им? Армия унизила себя. Нация унизила себя. Это было самое страшное на войне. Трупы, трупы... На вокзал города Алленштайн, который доблестная конница генерала Осликовского захватила неожиданно для противника, прибыло несколько эшелонов с немецкими беженцами. Они думали, что едут в свой тыл, а попали... Я видел результаты приема, который им оказали. Перроны вокзала были покрыты кучами распотрошенных чемоданов, узлов, баулов. Повсюду одежонка, детские вещи, распоротые подушки. Все это в лужах крови...
“Каждый имеет право послать раз в месяц посылку домой весом в двенадцать килограммов”, – официально объявило начальство. И пошло, и пошло! Пьяный Иван врывался в бомбоубежище, трахал автоматом об стол и страшно вылупив глаза, орал: “УРРРРРА! Гады!” Дрожащие немки несли со всех сторон часы, которые сгребали в “сидор” и уносили. Прославился один солдатик, который заставлял немку держать свечу (электричества не было), в то время, как ой рылся в ее сундуках.
Грабь! Хватай! Как эпидемия, эта напасть захлестнула всех... Потом уже опомнились, да поздно было: черт вылетел из бутылки. Добрые, ласковые русские мужики превратились в чудовищ. Они были страшны в одиночку, а в стаде стали такими, что и описать невозможно!»
Думаю, что комментарии излишни.
В массовом сознании остаются два мифологических взгляда на Сталина: либо он источник всех побед (культ), либо «серийный убийца» (демонизация). Возможен ли сегодня объективный, беспристрастный взгляд?
– Все зависит от критериев, которые Вы используете, и от системы ценностей.
Например, одни считают высшей ценностью государство, чье величие и интересы государственного аппарата преобладают над интересами общества и частных лиц. Гражданин – это необходимый расходный материал. И если Сталин сорил собственным народом, то исключительно ради его блага и конечной победной цели.
Другие считают каждого человека Творением Божьим, неповторимым и уникальным. С этой точки зрения суть элементарной политики заключается в создании таких условий, в которых бы повышалось благосостояние граждан, защищались их жизнь, безопасность и имущество. Главный критерий ведения войны – стремление к минимизации жертв среди собственного населения и военнослужащих. Здоровый эгоизм.
Понятно, что при таких ценностных расхождениях согласовать диаметрально
противоположные оценки Сталина нельзя.
Как Вы относитесь к тому, что многие в сегодняшней России считают его «эффективным менеджером»? При этом отталкиваясь от некоторых фактов: индустриализация, великие стройки, военная промышленность, победа в ВОВ, быстрое восстановление после войны, атомная бомба и т.п. Да еще и «цены снижали»…
– Отношусь отрицательно. Ленин, а еще больше Сталин настолько опустошил
страну, что в итоге к концу советского периода мы так и не смогли восполнить понесенные демографические потери, составившие за 1917–1953 годы примерно 52–53 млн. человек (вместе с военными, конечно). Все сталинские достижения эфемерны – в цивилизованном Российском государстве удалось бы достичь гораздо большего, и с приростом, а не убылью населения.
Так, например, индустриализация успешно осуществлялась с последней трети XIX
века и к 1913 году Россия по объемам промышленного производства занимала устойчивое
5-6 место в мире, а по темпам экономического роста – одно из первых и входила в группу
таких развивавшихся в тот момент стран как США, Япония и Швеция. При этом 100
лет назад успешная индустриализация и становление частной крестьянской собственности на землю не сопровождались массовыми репрессиями, созданием системы принудительного труда и гибелью миллионов крестьян.
На 1 января 1911 года в России в местах заключения содержались 174 733 человек
(в том числе лишь 1 331 политический) – это составляло 0,1 % населения страны. На 1
января 1939 года в СССР в лагерях и спецпоселках находились 3 млн. человек (в том числе 1,6 млн. политических) – это составляло 1,6 % населения страны. Общая разница в 16 раз (а по политическим – разница более чем в 1200 раз!).
Без большевиков, Ленина и Сталина Россия бы стала одной из самых густонаселенных и высокоразвитых стран, а уровень ее благосостояния вряд ли бы уступал как минимум современной Финляндии, которая 100 лет назад была частью Российской империи.
Высококвалифицированная инженерно-техническая элита и промышленный класс, которые страна потеряла после Октябрьского переворота 1917 года, успешно бы завершили индустриализацию. Полагаю, что не было бы союза исторического Российского государства с Гитлером, и, соответственно, условий, которые позволили ему успешно вести войну в Европе против западных союзников в 1939–1940 годах. Но главное – сохранились бы Церковь и русская культура, не состоялось бы такого духовного опустошения нации в результате десятилетий постоянной лжи, цинизма, самообмана и бедности.
«Цены снижали», но при этом колхозная деревня деградировала. А в итоге сталинского раскрестьянивания России мы давно зависим от импорта продовольствия.
Существуют ли общепринятые объективные критерии, по которым можно судить об
эффективности того или иного государственного лидера?
– Взгляните на соседнюю Финляндию, которая не имеет таких природных богатств, такой плодородной земли как Россия. В 1917 году Финляндия стала независимой. В 1918 году в местной гражданской войне победили белые. В годы Второй мировой войны Финляндия дважды отбилась от сталинских притязаний. Аккуратно выплатила все репарации СССР. Есть ли сегодня смысл сравнивать уровень жизни среднестатистического финна и жителя Российской Федерации? Или хотя бы чистоту улиц Хельсинки и Санкт-Петербурга?
Благосостояние общества и граждан, их безопасность и защищенность – вот самые простые критерии. Вероятно, финские политики следовали им, поэтому сумели сохранить независимость страны, хоть и ценой дорогих территориальных потерь, и национальную идентичность своего небольшого народа.
Если за критерии брать рост политической и военной мощи, мирового влияния, победы в войнах и расширение территории, то Сталин был гений.
– Цена только оказалась непомерной. Да и что от этого нам осталось через 50 лет после смерти Сталина? Ни мощи, ни влияния, ни территории…
Что же касается сталинских побед, то их наглядным результатом последние десятилетия является убыль населения. И демографические прогнозы на ближайшие четверть века не очень оптимистичные. А за рубежом Сталин и его политика где сейчас популярны? Только, пожалуй, в Северной Корее.
Вот кто нам остался от сталинского наследия.
Если брать рост рождаемости, снижение смертности, социальную политику, развитие культуры, науки, образования, – то при Сталине было далеко не все гладко.
– Мягко скажем. Если политические и экономические права и свободы – то Сталин злодей. Получается: универсальных критериев нет, а каждый судит со своей колокольни? (И вообще, не столь давняя история – это вроде бы не столько наука, сколько политика).
– Видите ли, история – это все-таки описательная наука. Даже если ее предметом служат не столь давние события. Задача историка – реконструкция событий, сбор,
систематизация, исследование фактов, восстановление мозаики минувшего из небольших, разрозненных фрагментов. И он должен собрать их как можно больше. Естественно, что сложенную картинку можно воспринимать и оценивать по-разному. И это уже действительно зависит от критериев.
А вот понимание причинно-следственных связей взаимосвязанных событий – это
еще более сложная и ответственная задача. И для того, чтобы ее разрешить нужны и
конкуренция, и состязательность, и свободная дискуссия. Поэтому я Вам очень признателен за возможность высказать свои не очень популярные точки зрения на разные вопросы, имеющие такое важное значение. Как я надеюсь, – не только для прошлого, но и
для будущего.
12 марта 2010 года
– На самом деле расхождения нет. К сожалению, Богомолов просто некомпетентен в данном вопросе. Он механически суммировал численность некоторых частей и соединений власовской армии – войск Комитета освобождения народов России (КОНР),
формировавшихся с осени 1944 года по весну 1945 года. Действительно, чаще всего для их обозначения используют аббревиатуру РОА. Однако это неправильно. Названием «Русская Освободительная армия» в 1943–1945 годах немцы обозначили русские восточные батальоны и некоторые другие формирования в составе Вермахта, укомплектованные русскими. Далеко не все из них в 1944–1945 годах были переданы в состав войск КОНР. Кроме того, аббревиатура «РОА» активно использовалась в спецпропаганде. Сложив численность 1-й и 2-й дивизий, запасной бригады и офицерской школы власовцев Богомолов получил цифру в 37 тыс. человек. Но это меньше трети от общей численности военнослужащих, которые находились под командованием генерал-лейтенанта А. А. Власова к 21–22 апреля 1945 года. Генералу Власову в конце концов подчинились центральный штаб и подразделения обслуживания, 1-я и 2-я пехотные дивизии, 3-я дивизия (в стадии комплектования, без вооружения), запасная бригада, офицерская школа, отдельный полк «Варяг», отдельная бригада в районе Зальцбурга (в стадии комплектования), белоэмигрантский Русский Корпус, два казачьих корпуса, части и подразделения ВВС КОНР, а также некоторые другие формирования – всего 120–125 тыс. военнослужащих, из которых примерно 16 тыс. не имели вооружения. Так что цифра из Википедии, о которой Вы упоминаете, в целом достоверна. Проблема в том, что к концу войны объединения и переформирования власовской армии по плану бывшего преподавателя Академии Генерального штаба РККА генерал-майора Ф. И. Трухина не произошло. Времени не хватило. Власовцы были вынуждены сдаваться западным союзникам по частям.
Действительно, военную службу на стороне противника в 1941–1945 годах несли
примерно 1,24 млн. граждан Советского Союза: 400 тыс. русских (в том числе 80 тыс. в
казачьих формированиях), 250 тыс. украинцев, 180 тыс. представителей народов Средней Азии, 90 тыс. латышей, 70 тыс. эстонцев, 40 тыс. представителей народов Поволжья, 38,5 тыс. азербайджанцев, 37 тыс. литовцев, 28 тыс. представителей народов Северного Кавказа, 20 тыс. белорусов, 20 тыс. грузин, 20 тыс. крымских татар, 20 тыс. советских немцев и фольксдойче, 18 тыс. армян, 5 тыс. калмыков, 4,5 тыс. ингерманландцев. Последние преимущественно служили на стороне финнов. У меня нет точных данных о численности молдаван. В рядах власовской армии – войск КОНР – в 1944–1945 годах служили не только русские, но и представители всех других народов, вплоть до евреев и караимов. Однако власовцы составляли всего лишь 10 % от общего числа граждан СССР, служивших на стороне Германии и ее союзников. Называть их всех «власовцами», как это делалось в СССР, нет оснований.
Был ли в истории России подобный пример столь массового коллаборационизма?
Что подвигало людей на предательство (и всегда ли переход на сторону агрессора
можно назвать предательством)?
– Распространена точка зрения, в соответствии с которой численность советских граждан, несших военную службу на стороне врага, не так уж и значительна относительно численности населения СССР в целом. Это некорректный подход. Во-первых, в
оккупации в 1941–1942 годах оказалась несравнимо меньшая часть советского населения,
особенно в РСФСР. Еще неизвестно, сколько бы «добровольных помощников» оказалось у Вермахта, если бы немцы, например, дошли до Тамбовщины. Во-вторых, из военнопленных набор добровольцев начался только весной 1942 года, когда более половины из тех, кто попал в плен в 1941 году, уже погибли первой военной зимой. Как бы не расценивать это трагическое явление и мотивы поступков этих людей, остается фактом, что граждане СССР, состоявшие на военной службе противника, восполнили его безвозвратные потери на Восточном фронте на 35–40 % или более чем на четверть – безвозвратные потери, понесенные в годы войны в целом. Граждане СССР составили примерно 6–8 % от суммарных людских ресурсов, использованных Германией на военной службе. Примерно каждый 16-й или 17-й военнослужащий противника имел к 22 июня 1941 года советское гражданство. Далеко не все из них воевали. Но они заменяли собой немецких военнослужащих, направлявшихся, допустим, с обслуживающих должностей в строй. Поэтому трудно оспорить тезис немецкого военного историка К. Г. Пфеффера, назвавшего помощь и участие советского населения важными условиями, определявшими для Вермахта возможность вести боевые действия на Восточном фронте в течение длительного времени.
Ни в одной войне, которую вела Российская империя, не было ничего подобного. Не
было и другого. Случаи государственной измены русских офицеров во время Первой Отечественной войны 1812 года единичны и практически неизвестны во время Восточной
войны 1853–1856 годов, русско-турецкой 1877–1878 и русско-японской 1904–1905 годов.
Из 14 тыс. офицерских и статских чинов Русской Императорской армии, плененных врагом в 1914–1917 годах, за редчайшим исключением практически все сохранили верность присяге, не говоря уже о том, что никто из них не пытался создать общевойсковую армию для участия в боевых действиях на стороне Германии или Австро-Венгрии. Так же принципиально вели себя и офицеры противника в русском плену. В годы Второй мировой войны факты государственной измены приобрели заметный характер только среди офицеров Вермахта в советском плену и представителей командно-начальствующего состава Красной армии в немецком плену. В деятельности антинацистского Союза немецких офицеров генерала артиллерии В. А. фон Зайдлица-Курцбаха в советском плену приняли участие 300–400 офицеров Вермахта. Во Власовском движении в 1943–1945 годах, по поименному учету, участвовали более 1000 представителей командно-начальствующего и политического состава Красной армии. Только у Власова весной 1945 года служили 5 генерал-майоров, 1 комбриг, 1 бригадный комиссар, 42 полковника и подполковника Красной армии, 1 капитан первого ранга ВМФ, более 40 майоров Красной армии и т. д. В таких масштабах ничего подобного не отмечалось среди военнопленных офицеров, например, Польши, Югославии, Великобритании или США.
Мне кажется, что независимо от мотивации, причины массовой государственной
измены всегда связаны с особенностями того государства, которому гражданин изменяет, если хотите, – следствие государственного нездоровья. Гитлер обрек на уничтожение целые народы, вверг Германию в безысходную войну, поставил немецкий народ на
грань существования. Мог ли фюрер рассчитывать на безусловную лояльность своих
офицеров и генералов? Большевики истребили в России целые сословия, уничтожили Церковь и старую морально-религиозную основу воинской присяги, ввели новое крепостное право и принудительный труд в масштабах страны, развязали массовые репрессии и отказались, тем более, от собственных граждан, попавших в плен. Мог ли Сталин рассчитывать на безусловную лояльность своих бойцов и командиров?... Так что государственная измена – и Гитлеру, и Сталину – была естественным и неизбежным результатом их практической политики. Другое дело, что в современной России и Германии нет, и вряд ли будет единодушное отношение к тем, кто эту измену совершил. Интересно, например, что в 1956 году в ФРГ генерал Зайдлиц был официально реабилитирован. Федеральный суд отменил расстрельный приговор, вынесенный Зайдлицу нацистами в 1944 году, мотивируя свое решение тем, что генерал совершил измену, «преимущественно руководствуясь своим враждебным отношением к национал-социализму». В Берлине есть Штауффенбергштрассе – в честь одного из руководителей антигитлеровского заговора.
Многие, но все-таки далеко не все немцы с этим согласны. Вероятно, еще больше, полагают, что сравнивать поступки генерала Зайдлица и полковника К. Ф. фон Штауффенберга нельзя.
Понятно, что говорить о генерале Власове и его единомышленниках в России еще сложнее. Эта тема, наверное, самая больная. Общепринятая точка зрения: генерал Власов – предатель, а не идейный борец с большевизмом и сталинской тиранией.
– Верно, такая оценка объективно господствует в современном российском обществе. И, тем не менее, мне кажется, что за последние двадцать лет серьезно возросло количество тех, кто под влиянием новых знаний об истории собственной страны первой половины ХХ века изменил свое отношение к Власову, или, по крайней мере, согласен с тем, что эта тема более сложная, чем представлялось нам в Советском Союзе. К сожалению, изучению этой темы не способствует невероятное количество мифов о Власове, получивших распространение буквально в последние несколько лет, благодаря творчеству
некоторых малосведущих публицистов и любителей дешевых сенсаций.
Два довода в пользу этого. Первый: он много лет был в большевистской партии, сделал блестящую карьеру в нашей армии. И только, попав в плен, стал «идейным борцом со сталинской системой» (в отличие от некоторых белоэмигрантов, тоже поддержавших Гитлера: они не любили фашистов, но еще более ненавидели большевиков, поэтому искренне заблуждались).
– Партийность и карьера Власова – это лишь внешняя, видимая сторона его жизни в Советском Союзе, впрочем, как и многих других наших соотечественников. О чем
думал Власов на самом деле, честно служа той власти, которая раскулачивала его односельчан, никто не знает. Вы посмотрите, сколько миллионов у нас было членов КПСС, сотрудников органов госбезопасности, военных всех званий и родов войск. А многие ли из них вышли защищать советскую власть и Советский Союз в 1991 году и оказались готовы умереть за те слова, которые произносили на партийных собраниях?... Так что партийность и карьера еще далеко не показатель личной преданности советскому государству.
Я вот на другой аспект проблемы обращу Ваше внимание. Вы говорите – только
попав в плен, стал «идейным борцом со сталинской системой». Верно: только попав в
плен. Очевидно, что система всеобщего доносительства, страха, подавления, которую
недаром Сталин так умело и методично выстраивал в 1930-е годы в СССР, исключала
возможность каких-либо не только протестных действий, но зачастую даже и оппозиционных замыслов. У будущего командира 2-й власовской дивизии, полковника Красной армии Г. А. Зверева личный адъютант накануне войны был сексотом органов НКВД. Какая там борьба… друг друга боялись. Кстати, в нацистской Германии, в Вермахте, Гитлер такой атмосферы не сумел создать. В результате чего и получил полдюжины покушений в 1943–1944 годах. Так вот. Мы совершенно забывает о том, что Власову в июле 1942 года в немецком плену ничего не угрожало. Его никто не принуждал к сотрудничеству, не заставлял под угрозой расстрела или концлагеря выступать против Сталина.
Нацистам вообще Власов был не нужен, они и не были заинтересованы в появлении такой
фигуры. Власов, как политическая фигура, интересовал только противников Гитлера и
его оккупационной политики, а это был очень узкий круг лиц. Поэтому Власов, став
«идейным борцом со сталинской системой», как Вы сказали, принимал решение совершенно свободно. В отличие от некоторых других пленных советских генералов органы НКВД не имели на Власова никакого компромата. В конце июня – июле 1942 года Сталин был очень обеспокоен судьбой Власова и требовал вывезти его из окружения на Волхове, спасти любой ценой, сохранились соответствующие радиограммы.
В 1941–1944 годах на Восточном фронте были пленены 82 генерала и командира Красной армии, чьи звания можно приравнять к таковым (включая двух генералов и корпусного комиссара, погибших непосредственно на поле боя и в плену не находившихся). Из них погибли и умерли 25 человек (30%), а если исключить трех вышеупомянутых лиц, то 22 человека (27%). Интересно, что из 167 генералов Вермахта и приравненных к ним лиц, попавших в советский плен в период с 22 июня 1941 года по 8 мая 1945 года, погибли 60 человек (36%). 62 советских генерала и командира в приравненных званиях отказались от какого-либо сотрудничества с противником. В итоге из них 10 человек (16%) умерли от ран, болезней и лишений, 12 (19%) были убиты при разных обстоятельствах (в том числе 8 генералов немцы расстреляли за «активную патриотическую деятельность» – попытки побега или за просоветскую агитацию), а большинство (40 человек, или 65%, практически две трети) вернулись в Советский Союз. Из вернувшихся на родину генералов,
сохранивших в плену лояльность советскому государству, погибли в результате
репрессий 9 человек (меньше четверти) – те, на кого руководители ГУКР «СМЕРШ»
располагали бесспорным компроматом, несмотря на их пассивное поведение. Остальные
дождались реабилитации и пенсионного обеспечения.
Среди них вполне мог быть Власов – ему нужно было просто остаться в лагере и
вести себя достаточно пассивно, не совершая никаких резких поступков. Но Власов по
собственной воле сделал выбор, который резко повысил его жизненные риски. И этот
выбор в конце концов заставил его пожертвовать не только жизнью, но и именем. В
отечественной истории было достаточно личностей, добровольно жертвовавших своей
жизнью во имя определенной цели. Но тех, кто приносил в жертву еще и собственное
имя, несравнимо меньше. Кстати, очень не многим известно, что генералы Власов, Трухин, Малышкин и другие их соратники были осуждены не Военной коллегией Верховного суда СССР, а предварительным решением сталинского Политбюро, высшего партийного органа, принимавшего в 1920–1940-е годы многие репрессивные постановления. Все члены Военной коллегии под председательством печально знаменитого генерал-полковника В. В. Ульриха были членами ВКП(б) и ночью 1 августа 1946 года они просто озвучили приговор Политбюро. Напомню, что целый ряд ответственных работников МГБ, которые вели «следствие» по «делу Власова», в 1950-е годы были расстреляны (Леонов, Комаров) или уволены из органов (Коваленко, Соколов) за «грубые нарушения социалистической законности» и применение пыток к подследственным.
Второй довод, главный: борьба Власова ставила утопическую цель – свободную и
сильную Россию без Сталина и его клики.
– Сейчас, по прошествии 65 лет, очевидно, что шансов на успех у власовцев почти
не было. Думаю, что многие это понимали. Один из них, соавтор Пражского манифеста,
лейтенант А. Н. Зайцев писал в 1943 году своей будущей жене: «30 % за то, что нас по-
весит Гитлер, 30 % за то, что нас повесит Сталин, 30 % за то, что нас расстреляют
союзники. И только 10 % – возможность успеха. Но все равно, необходимо рискнуть».
Лично мне кажется, что несомненное значение имела сама попытка попытаться бросить вызов Сталину, независимо от того, достигла бы она успеха или нет. С этой попыткой связали свою судьбу примерно 130 тысяч наших соотечественников, которых
можно считать участниками Власовского движения. И их попытка, неважно была ли
она утопична или нет, и их судьба стала трагедией. Но она показала, что Сталин не
смог подавить волю к сопротивлению. Пусть хотя бы это сопротивление и зародилось за
колючей проволокой немецких лагерей военнопленных. Вместе с тем, я согласен, что подобную точку зрения сегодня разделяет меньшинство. Но она имеет право на существование – особенно на фоне небезуспешных попыток превратить Сталина в национального героя.
При этом Власов и его армия шли вместе с фашистами, которые вовсе не планировали сделать Россию сильной и свободной.
– Формально Вы правы, конечно. Но тут есть важные нюансы и оттенки, которые нельзя не учитывать.
Акцию Власова осенью 1942 года и Власовское движение зимой – весной 1943 года
поддерживали и пытались популяризировать не нацисты (правильнее говорить так, фа-
шисты были только в Италии), а их противники в оппозиционных кругах Вермахта. В
феврале – марте 1943 года генерал-майор Х. фон Тресков организовал приезд Власова в
тыловой район группы армий «Центр», рассчитывая на то, что после убийства Гитлера,
которое должно было состояться 13 марта, Власов станет главой русского правительства в Смоленске и характер войны немедленно изменится. Взрыватель бомбы, как известно, не сработал. Гитлер остался жив, а Власов, по его приказу, за собственные публичные патриотические высказывания на оккупированных территориях отправился под
домашний арест в июне 1943 года. В самом же конце войны, когда у Власова и его соратников действительно появилась своя армия (или ее прообраз), то их цель заключалась уже только в том, чтобы сформировать в короткий срок как можно более многочисленные части, привлечь к себе и вооружить как можно больше соотечественников, подчинить всех восточных добровольцев… и перевести этих людей на сторону западных союзников, чтобы спасти противников советской власти и врагов Сталина. А таких было все-таки и в 1945 году достаточно. Насильственных выдач, конечно, никто не мог предвидеть.
Пишут, что воины РОА приносили присягу Гитлеру.
– Военнослужащие восточных подразделений в составе Вермахта в 1942–1944 годах приносили обычную немецкую присягу, подразумевавшую верность фюреру. Это
правда. Но до этого, напомню, абсолютное большинство восточных добровольцев приносили советскую присягу. Думаю, что при этом Гитлеру они были лояльны настолько же, насколько и ранее Сталину. Военнослужащие власовской армии, войск КОНР, в 1944–1945 годах присягу на лояльность Гитлеру не приносили. Речь шла только о КОНР и Власове. Но в текст, по требованию представителей Главного управления СС, был внесен пункт о верности союзу с теми народами Европы, которые ведут борьбу под верховным руководством Гитлера. Как только Гитлер покончил с собой, этот пункт автоматически утратил свое значение. И, кстати, несколько суток спустя, 1-я дивизия войск КОНР под
командованием генерал-майора С. К. Буняченко вмешалась в Пражское восстание. Власов
присягу Гитлеру не приносил, об этом нет никаких документов. Любопытно, что в 1950–
1960-е годы в ФРГ А. Х. Билленберг, с которой Власов оформил брак в апреле 1945 года,
пыталась добиться генеральской пенсии, как вдова генерала. Однако федеральные власти
ей в этом отказали. Соответствующие инстанции объяснили, что русский генерал Власов не состоял на германской военной службе и его вдова никаких пенсионных прав не
имеет. По тем же причинам, как правило, отказывали в ФРГ в пенсионном обеспечении и
военнослужащим власовской армии, статус которых рассматривался как союзный.
Фашисты пользовались Власовым как орудием для формирования пятой колонны
внутри страны-противника…
– Простите, не могу с Вами согласиться. «Пятую колонну» в советском государстве упорно и последовательно создавали не Власов и фашисты, а Ленин, Сталин и
большевики на протяжении двадцати предвоенных лет. Причем создавали достаточно
упрямо и успешно. Без их усилий не было ни Власова, по крайне мере в том виде, в каком
он вошел в историю, ни Власовского движения, ни Пражского манифеста, ни войск
КОНР. Власов стал только символом, лидером для этих людей. А если бы он погиб в 1942
году на Волхове, нашелся бы какой-нибудь другой генерал – но это движение все равно бы состоялось. Только, вероятно, связывалось бы с другим именем.
…и если бы они победили – Россия не возродилась (Гитлер бы не допустил этого), а
оказалась бы раздробленной колонией, источником ресурсов для Рейха. Вы не согласны с этими доводами?
– Вы знаете, Власов еще в августе 1942 года на допросах откровенно заявил, что
Германия не сможет одержать победу над Советским Союзом – и это в тот момент,
когда Вермахт выходил к Волге. Сегодня же можно говорить о том, что у Гитлера вообще не было шансов одержать победу во Второй мировой войне, слишком несопоставимы оказались ресурсы Германии и ее противников. Власов совсем не связывал свои планы
с победой Гитлера на Востоке – как раз в этом случае он Гитлеру-то и не был бы нужен.
Сначала он искренне рассчитывал на то, что удастся в тылу у немцев создать достаточно сильную и самостоятельную русскую армию. Затем надежды связывались с активностью заговорщиков и планами на радикальное изменение оккупационной политики,
в результате чего такая русская армия вот-вот появится. С лета 1943 года Власов возлагал надежды на западных союзников. При любом исходе, как казалось Власову, возможны были варианты – главное было получить свою значительную вооруженную силу.
Но вариантов, как показала история, не оказалось.
Что же касается личных настроений Власова и оценок им перспектив превращения России в колонию рейха, то я процитирую один немецкий документ, который нашел
несколько лет назад в одном американском архиве. Это ведомственное донесение представителя специального штаба Розенберга в тыловом районе группы армий «Центр» от 14 марта 1943 года. Днем раньше Власов находился в Могилѐве. Откровенно развивая свои взгляды в узком кругу немецких слушателей, Власов подчеркнул, что среди противников Сталина есть много людей «с твердым характером, готовых отдать жизнь за освобождение России от большевизма, но отвергающих немецкую кабалу». Вместе с тем,
«они готовы тесно сотрудничать с немецким народом, без ущерба для своей свободы и
чести». «Русский народ жил, живет и будет жить, никогда он не станет колониальным
народом», – твердо заявил бывший пленный генерал. В заключение, по сообщению немецкого источника, Власов выразил надежду «на здоровое обновление России и на взрыв национальной гордости русского народа».
Добавить мне к этому конфиденциальному донесению о настроениях Власова нечего.
Каков реальный вклад наших союзников в разгром Германии?
– Из приведенных в начале нашей беседы цифр потерь следует, что более двух
третей безвозвратных потерь в живой силе общему врагу нанесли советские Вооруженные Силы, разгромив и пленив 607 дивизий противника. Этим характеризуется главный вклад СССР в победу над нацистской Германией.
Западные союзники внесли решающий вклад в военно-промышленное превосходство антигитлеровской коалиции в экономике и отмобилизованных ресурсах, в победы над
общим врагом на море и в воздухе, а также в целом они уничтожили около трети живой силы, разгромив и пленив 176 дивизий противника.
Поэтому, на мой частный взгляд, победа антигитлеровской коалиции стала действительно общей. Горделивая попытка вычленить из нее «советский» или «американский» вклад, объявив его «решающим» или «преимущественным», носит политический характер и к истории уже отношения не имеет. Делить усилия союзников на «главные» и «второстепенные» неправильно.
Однако мне кажется, что спустя 65 лет после такой страшной войны, когда ее
предельно безжалостный характер, поправший все нормы христианской морали, уже не
вызывает сомнений, триумфализм должен бы уступить место состраданию и скорби
по многомиллионным жертвам. Почему это все произошло?... Государственная политика должна быть в первую очередь направлена на увековечивание памяти погибших, и
оказание реальной и ощутимой помощи совсем немногим оставшимся в живых ее участникам и современникам.
Мы так любим военные парады, тратим на них многомиллионные средства, но
сколько у нас еще разбросанных по лесам и болотам солдатских костей?
Мы 65 лет трубим о своей победе, но как эти десятилетия жили побежденные, а
как победители?
Для нашей страны и народа война была национальным бедствием, сравнимым
только с коллективизацией и искусственным голодомором 1932–1933 годов. А мы в качестве доказательства своего государственного величия все говорим о том, сколько
миллионов мы потеряли… Вот какие мы замечательные, за ценой не постояли. На самом деле здесь не гордиться и радоваться, а плакать и молиться надо. А если радоваться – то только тому, что хоть кто-то домой, слава Богу, в семью вернулся живым. И, наконец, необходимо предъявить исторический счет сталинской власти, которая заплатила такую чудовищную цену не только за приход в Берлин, но и за свое самосохранение.
Впрочем, это уже эмоции, от которых историку следовало бы воздержаться.
Многие полагают, что мы вполне обошлись бы и без них, и что они стали нам помогать больше от страха, как бы Сталин, победив, не сделал всю Европу социалистической.
– Давайте вспомним сначала вот о чем. В период с осени 1939 года по весну 1941
года Германия успешно вела боевые действия в Европе. За 1940 год через территорию
СССР прошло 59 % всего германского импорта и 49 % экспорта, а до 22 июня 1941 – соответственно 72 % и 64 %. Тем самым на первой стадии войны в Европе рейх успешно
преодолевал экономическую блокаду при помощи Советского Союза. Такая позиция СССР способствовала нацистской агрессии в Европе или препятствовала ей? В 1940 году на Германию приходилось 52 % всего советского экспорта, в т. ч. 50 % экспорта фосфатов, 77 % – асбеста, 62 % – хрома, 40 % – марганца, 75 % – нефти, 77 % – зерна. После разгрома Франции Великобритания практически в одиночку целый год мужественно сопротивлялась нацистам.
В этот тяжелый год, когда Люфтваффе бомбили британские города, кому объективно помогал Советский Союз?
А кому помогали союзники после 22 июня 1941 года?
За годы войны с Германией по знаменитому ленд-лизу СССР получил поставок от
союзников на общую сумму в 11 млрд. долларов (по их стоимости 1945 года). Союзники
поставили СССР 22 150 самолетов, 12,7 тыс. танков, 8 тыс. зенитных орудий, 132 тыс.
пулеметов, 427 тыс. автомобилей, 8 тыс. тягачей, 472 млн. снарядов, 11 тыс. вагонов,
1,9 тыс. паровозов и 66 дизель-электровозов, 540 тыс. тонн рельсов, 4,5 млн. тонн продовольствия и т. д. Всю номенклатуру поставок здесь невозможно назвать. Основные поставки танков и самолетов от союзников приходятся на период с конца 1941 года по
1943 год – то есть на самый тяжелый период войны. Западные поставки по стратегическим материалам составляли от советского производства за весь военный период: по порохам и взрывчатке – 53 %, по авиабензину – более 55 %, по меди и алюминию – более 70 %, по броневому листу – 46 %. За годы войны в СССР произвели 115,4 тыс. металлорежущих станков. Союзники поставили еще 44,6 тыс. – причем более качественных и дорогих. Союзники отвлекли на себя почти весь флот противника, почти две трети Люфтваффе, а после высадки в Европе – около 40 % сухопутных сил врага.
Так обошлись бы мы без помощи и участия союзников?
Думаю, вряд ли.
Была ли военная необходимость в том, что американцы сбросили атомные бомбы на
Японию? У нас многие считают, что тут была не столько забота о победе над врагом,
сколько демонстрация силы и попытка надавить на СССР. Как Вы оцениваете ту
бомбардировку – преступление или целесообразная военная акция?
– Напомню, что США оказались стороной, атакованной Японией. Формально, они
имели право защищаться любым доступным для себя способом. Конечно, с гуманитарной
и христианской точки зрения применение атомного оружия, жертвами которого стало
в первую очередь гражданское население, производит ужасное впечатление. Равно как и
немотивированная знаменитая бомбардировка союзниками Дрездена. Но, признаюсь, не
более ужасно, чем, например, медицинские опыты над гражданскими лицами, которые
ставились в японском спецотряде № 731 в Маньчжурии. Цель этих опытов заключалась в
том, чтобы разработать средства, при помощи которых можно было бы осуществить
бактериологическую атаку американского побережья, например, в Калифорнии. Тот, кто
сеет ветер, пожнет бурю.
Бесспорно, атомные бомбардировки в первую очередь должны были заставить
императора Хирохито сложить оружие. Вероятно, что вторжение союзников на Японские острова унесло бы еще больше человеческих жизней. В Европе летом 1945 года союзники располагали достаточными силами, чтобы показать Сталину свое преимущество и возможности при помощи демонстрации своей многочисленной бомбардировочной
авиации. Ответить на Ваш последний вопрос сложнее всего, так как необходимо исходить не из приобретенного нами опыта и знаний всего послевоенного времени, а из реалий
августа 1945 года.
А отстраниться трудно.
А что произошло бы, если бы летом 45-го такая бомба была бы не у американцев, а
только в распоряжении руководства СССР? Какой наиболее вероятный сценарий
поведения Сталина и его окружения?
– Это уже вопрос не к историку. Все-таки думаю, что Сталина в любых его политических шагах на протяжении всей карьеры в большевистской партии могли остановить лишь вопросы целесообразности или угроза, скажем так, ассиметричного ответа.
Маршал Жуков – гениальный полководец или человек, который «не считал людей»,
то есть выигрывал сражения не умением, а числом?
– Те представления, которые у меня сложились о маршале Г. К. Жукове и его опе-
рациях, позволяют мне согласиться с последним суждением. Конечно, мне знакома и
противоположная точка зрения, и аргументы оппонентов, А. В. Исаева, например. Но, честно говоря, они меня не убеждают.
Из русской истории мы знаем, что государи часто мешали полководцам. Мешал ли
военным Сталин? Или он был достаточно умен для того, чтобы в нужный момент
соглашаться с профессионалами?
– Не так уж и часто. В Московский период, как мне кажется, больше всего вмешивался Иван IV, а вот цари Михаил Федорович и Алексей Михайлович вели себя в этом
отношении вполне сдержанно. В Петербургский период Петр I сам считал себя полководцем. Екатерина II и Павел I вполне доверяли профессионалам на театрах военных действий, хотя отношения с некоторыми из них у монархов были сложными. Александр I не столько сам вмешивался, сколько был склонен порой попадать под чужое влияние и отстаивать чужую точку зрения как свою. Николай I и Александр II доверяли профессионалам. Николай II, вопреки распространенному мнению, став в 1915 году во главе Действующей армии, доверил управление войсками генералу Алексееву – бывшему тогда лучшим представителю русской военной Академии. Государь внимательно вникал во все вопросы, но ценил опыт и знания Алексеева, соглашаясь с его точкой зрения.
Сталин был талантливым самоучкой. Нельзя отрицать того, что он был очень
обучаем и постоянно пополнял свои военные знания, стремился к тому, чтобы разбираться в сложных вопросах. Но, доведя до логического конца политический замысел Ленина, Сталин создал мобилизационную систему, которая существовала только за счет
насилия и постоянных человеческих жертв. В ней не было места профессионализму и
свободному творчеству по определению.
В отличие от нацистской Германии, в СССР военные стали частью партийной
номенклатуры, коллективную волю которой выражал Сталин. А отношения внутри номенклатуры строились на основе страха и личной преданности вождю. Мне кажется,
что Сталин не мешал военным, так как они служили ему и созданной им системе. Практиковавшиеся время от времени расстрелы тех или иных генералов были лишь хорошей воспитательной мерой: никто не мог чувствовать себя в безопасности, даже если пользовался, казалось бы, доверием Хозяина.
Как в целом можно оценить роль Сталина в ВОВ? Хотелось бы уйти от крайностей,
от политизированных суждений. Понятно, что для многих людей советский период
истории – это святое, их жизнь, память, идеалы, и опрокидывать, клеймить все это –
значит перечеркивать, обесценивать смысл их жизни…
– С момента избрания Генеральным секретарем ЦК в 1922 году Сталин готовился
к большой войне, победа в которой должна была вознести номенклатуру большевистской
партии на невиданную высоту. Ради сохранения власти номенклатуры ВКП(б) он принес
в жертву миллионы крестьян в годы коллективизации и затем превратил страну в один
большой цех по производству военной продукции. Ради консолидации режима и сокрытия
последствий коллективизации он развязал «ежовщину». Ради того, чтобы вступить в
войну в наиболее выгодный для Советского Союза момент, Сталин, к изумлению всего
мира, пошел на сближение с Гитлером и предоставил ему свободу действий в Европе в
1939–1940 годах.
В конце концов, система, которую создал Сталин, позволила ему в годы войны
вновь принести невероятные по количеству жертвы, сохранить ленинское государство и
власть того «нового класса», партийной бюрократии, чью коллективную волю он олицетворял. Война позволила Сталину распространить похожие однопартийные режимы
далеко за пределы СССР – в противном случае социалистический эксперимент бесславно
закончился бы на десятилетия раньше. Именно Сталин сделал ложь и самообман на всех
уровнях важнейшей основой существования советского общества. Советский Союз распался именно из-за лжи, в которую не верили уже ни те, кто ее произносил, ни те, для
кого она предназначалась. В итоге святые идеалы советского периода, о которых Вы
сказали, оказались подобны тем языческим истуканам, которых киевляне с легкостью
сбросили в Днепр, приняв в 988 году христианство. Никто их не стал защищать.
Только вот способны ли мы вновь обратиться к Христу? Или нас все больше тянет к Сталину?
У меня нет ответа на этот вопрос.
Почему Минобороны России до сих пор скрывает так много документов по истории
ВОВ? Стыдно открывать? Всплывут какие-то вещи, которые могут стать пятном на
потомках многих известных тогда людей?
– Нет, полагаю, на самом деле проблема серьезнее и не связана с беспокойством за
состояние и возможные переживания потомков отдельных знаменитых генералов и
маршалов. Полагаю, что если откроется беспрепятственный доступ ко всем документам ЦАМО, в том числе и тем, которые хранятся за пределами собственно архива в Подольске, та версия войны, которую нам создал Сталин, окажется совсем несостоятельной. Это касается очень многих больных тем и вопросов – например, оперативного планирования в первом полугодии 1941 года, обстоятельств вступления в войну Финляндии, потерь в отдельных операциях, битвы за Ржев, партизанского движения, боевых действий в Восточной Европе и т. д.
Но главным станет вопрос – почему же мы заплатили такую страшную цену за
победу и кто несет за это ответственность? Хотя, конечно, думаю, что и многие документы армейских политотделов, например, касающиеся моральной стороны войны, произведут тяжелое впечатление. Правда не будет способствовать сохранению в обществе
триумфализма.
На Западе немало говорят о бесчинствах нашей армии в Германии.
– К сожалению, небезосновательно. Отдельные зверства, изнасилования и мародерства, наверное, в такой ситуации неизбежны, но обычно они сдерживаются жесточайшими запретами и расстрелами.
У меня сложилось впечатление, что это был поток, который невозможно было
остановить никакими репрессиями. А в последнее время задумываюсь – да и пытались ли
его остановить?
Расстрелы насильников и мародеров были и у нас, но, говорят, в Восточной Пруссии
было дано «послабление», что стало искушением для многих «морально неустойчивых» бойцов. Так ли это? Можно ли сказать, что в своем обращении с мирным населением в Европе (и особенно в Германии) мы невыгодно отличались от союзников?
– Давайте не будем голословно рассуждать, а просто вновь обратимся к воспоминаниям покойного сержанта Николая Никулина.
«Петров, как звали почтальона, показавшийся мне таким милым вначале, в конце войны
раскрылся как уголовник, мародер и насильник. В Германии, на правах старой дружбы, он рассказал мне, сколько золотых часов и браслетов ему удалось грабануть, скольких немок он испортил. Именно от него я услышал первый из бесконечной серии рассказ на тему ”наши за границей”. Этот рассказ сперва показался мне чудовищной выдумкой, возмутил меня и потому навсегда врезался в память: “Прихожу я на батарею, а там старички-огневички готовят пир. От пушки им отойти нельзя, не положено. Они прямо на станине крутят пельмени из трофейной муки, а у другой станины по очереди забавляются с немкой, которую притащили откуда-то. Старшина разгоняет их палкой:
“Прекратите, старые дураки! Вы, что, заразу хотите внучатам привезти!?” Он уводит немку, уходит, а минут через двадцать все начинается снова”. Другой рассказ Петрова о себе: “Иду это я мимо толпы немцев, присматриваю бабенку покрасивей и вдруг гляжу, стоит фрау с дочкой лет четырнадцати. Хорошенькая, а на груди вроде вывески, написано: “Syphilis”, это, значит, для нас, чтобы не трогали. Ах ты, гады, думаю, беру девчонку за руку, мамане автоматом в рыло, и в кусты. Проверим, что у тебя за сифилис! Аппетитная оказалась девчурка...”
Войска тем временем перешли границу Германии. Теперь война повернулась ко мне еще одним своим неожиданным лицом. Казалось, все испытанно: смерть, голод, обстрелы, непосильная работа, холод. Так ведь нет! Было еще нечто очень страшное, почти раздавившее меня. Накануне перехода на территорию Райха, в войска приехали агитаторы. Некоторые в больших чинах. ”Смерть за смерть!!! Кровь за кровь!!! Не забудем!!! Не простим!!! Отомстим!!!” и так далее... До этого основательно постарался Эренбург, чьи трескучие, хлесткие статьи все читали: “Папа, убей немца!” И получился нацизм наоборот. Правда, те безобразничали по плану: сеть гетто, сеть лагерей. Учет и составление списков награбленного. Реестр наказаний, плановые расстрелы и т. д. У нас все пошло стихийно, по-славянски. Бей, ребята, жги, глуши! Порти ихних баб! Да еще перед наступлением обильно снабдили войска водкой. И пошло, и пошло! Пострадали, как всегда, невинные. Бонзы, как всегда, удрали... Без разбору жгли дома, убивали каких-то случайных старух, бесцельно расстреливали стада коров. Очень популярна была выдуманная кем-то шутка: ”Сидит Иван около горящего дома. “Что ты делаешь?” – спрашивают его. – “Да вот, портяночки надо было просушить, костерок развел”...
Трупы, трупы, трупы. Немцы, конечно, подонки, но зачем же уподобляться им? Армия унизила себя. Нация унизила себя. Это было самое страшное на войне. Трупы, трупы... На вокзал города Алленштайн, который доблестная конница генерала Осликовского захватила неожиданно для противника, прибыло несколько эшелонов с немецкими беженцами. Они думали, что едут в свой тыл, а попали... Я видел результаты приема, который им оказали. Перроны вокзала были покрыты кучами распотрошенных чемоданов, узлов, баулов. Повсюду одежонка, детские вещи, распоротые подушки. Все это в лужах крови...
“Каждый имеет право послать раз в месяц посылку домой весом в двенадцать килограммов”, – официально объявило начальство. И пошло, и пошло! Пьяный Иван врывался в бомбоубежище, трахал автоматом об стол и страшно вылупив глаза, орал: “УРРРРРА! Гады!” Дрожащие немки несли со всех сторон часы, которые сгребали в “сидор” и уносили. Прославился один солдатик, который заставлял немку держать свечу (электричества не было), в то время, как ой рылся в ее сундуках.
Грабь! Хватай! Как эпидемия, эта напасть захлестнула всех... Потом уже опомнились, да поздно было: черт вылетел из бутылки. Добрые, ласковые русские мужики превратились в чудовищ. Они были страшны в одиночку, а в стаде стали такими, что и описать невозможно!»
Думаю, что комментарии излишни.
В массовом сознании остаются два мифологических взгляда на Сталина: либо он источник всех побед (культ), либо «серийный убийца» (демонизация). Возможен ли сегодня объективный, беспристрастный взгляд?
– Все зависит от критериев, которые Вы используете, и от системы ценностей.
Например, одни считают высшей ценностью государство, чье величие и интересы государственного аппарата преобладают над интересами общества и частных лиц. Гражданин – это необходимый расходный материал. И если Сталин сорил собственным народом, то исключительно ради его блага и конечной победной цели.
Другие считают каждого человека Творением Божьим, неповторимым и уникальным. С этой точки зрения суть элементарной политики заключается в создании таких условий, в которых бы повышалось благосостояние граждан, защищались их жизнь, безопасность и имущество. Главный критерий ведения войны – стремление к минимизации жертв среди собственного населения и военнослужащих. Здоровый эгоизм.
Понятно, что при таких ценностных расхождениях согласовать диаметрально
противоположные оценки Сталина нельзя.
Как Вы относитесь к тому, что многие в сегодняшней России считают его «эффективным менеджером»? При этом отталкиваясь от некоторых фактов: индустриализация, великие стройки, военная промышленность, победа в ВОВ, быстрое восстановление после войны, атомная бомба и т.п. Да еще и «цены снижали»…
– Отношусь отрицательно. Ленин, а еще больше Сталин настолько опустошил
страну, что в итоге к концу советского периода мы так и не смогли восполнить понесенные демографические потери, составившие за 1917–1953 годы примерно 52–53 млн. человек (вместе с военными, конечно). Все сталинские достижения эфемерны – в цивилизованном Российском государстве удалось бы достичь гораздо большего, и с приростом, а не убылью населения.
Так, например, индустриализация успешно осуществлялась с последней трети XIX
века и к 1913 году Россия по объемам промышленного производства занимала устойчивое
5-6 место в мире, а по темпам экономического роста – одно из первых и входила в группу
таких развивавшихся в тот момент стран как США, Япония и Швеция. При этом 100
лет назад успешная индустриализация и становление частной крестьянской собственности на землю не сопровождались массовыми репрессиями, созданием системы принудительного труда и гибелью миллионов крестьян.
На 1 января 1911 года в России в местах заключения содержались 174 733 человек
(в том числе лишь 1 331 политический) – это составляло 0,1 % населения страны. На 1
января 1939 года в СССР в лагерях и спецпоселках находились 3 млн. человек (в том числе 1,6 млн. политических) – это составляло 1,6 % населения страны. Общая разница в 16 раз (а по политическим – разница более чем в 1200 раз!).
Без большевиков, Ленина и Сталина Россия бы стала одной из самых густонаселенных и высокоразвитых стран, а уровень ее благосостояния вряд ли бы уступал как минимум современной Финляндии, которая 100 лет назад была частью Российской империи.
Высококвалифицированная инженерно-техническая элита и промышленный класс, которые страна потеряла после Октябрьского переворота 1917 года, успешно бы завершили индустриализацию. Полагаю, что не было бы союза исторического Российского государства с Гитлером, и, соответственно, условий, которые позволили ему успешно вести войну в Европе против западных союзников в 1939–1940 годах. Но главное – сохранились бы Церковь и русская культура, не состоялось бы такого духовного опустошения нации в результате десятилетий постоянной лжи, цинизма, самообмана и бедности.
«Цены снижали», но при этом колхозная деревня деградировала. А в итоге сталинского раскрестьянивания России мы давно зависим от импорта продовольствия.
Существуют ли общепринятые объективные критерии, по которым можно судить об
эффективности того или иного государственного лидера?
– Взгляните на соседнюю Финляндию, которая не имеет таких природных богатств, такой плодородной земли как Россия. В 1917 году Финляндия стала независимой. В 1918 году в местной гражданской войне победили белые. В годы Второй мировой войны Финляндия дважды отбилась от сталинских притязаний. Аккуратно выплатила все репарации СССР. Есть ли сегодня смысл сравнивать уровень жизни среднестатистического финна и жителя Российской Федерации? Или хотя бы чистоту улиц Хельсинки и Санкт-Петербурга?
Благосостояние общества и граждан, их безопасность и защищенность – вот самые простые критерии. Вероятно, финские политики следовали им, поэтому сумели сохранить независимость страны, хоть и ценой дорогих территориальных потерь, и национальную идентичность своего небольшого народа.
Если за критерии брать рост политической и военной мощи, мирового влияния, победы в войнах и расширение территории, то Сталин был гений.
– Цена только оказалась непомерной. Да и что от этого нам осталось через 50 лет после смерти Сталина? Ни мощи, ни влияния, ни территории…
Что же касается сталинских побед, то их наглядным результатом последние десятилетия является убыль населения. И демографические прогнозы на ближайшие четверть века не очень оптимистичные. А за рубежом Сталин и его политика где сейчас популярны? Только, пожалуй, в Северной Корее.
Вот кто нам остался от сталинского наследия.
Если брать рост рождаемости, снижение смертности, социальную политику, развитие культуры, науки, образования, – то при Сталине было далеко не все гладко.
– Мягко скажем. Если политические и экономические права и свободы – то Сталин злодей. Получается: универсальных критериев нет, а каждый судит со своей колокольни? (И вообще, не столь давняя история – это вроде бы не столько наука, сколько политика).
– Видите ли, история – это все-таки описательная наука. Даже если ее предметом служат не столь давние события. Задача историка – реконструкция событий, сбор,
систематизация, исследование фактов, восстановление мозаики минувшего из небольших, разрозненных фрагментов. И он должен собрать их как можно больше. Естественно, что сложенную картинку можно воспринимать и оценивать по-разному. И это уже действительно зависит от критериев.
А вот понимание причинно-следственных связей взаимосвязанных событий – это
еще более сложная и ответственная задача. И для того, чтобы ее разрешить нужны и
конкуренция, и состязательность, и свободная дискуссия. Поэтому я Вам очень признателен за возможность высказать свои не очень популярные точки зрения на разные вопросы, имеющие такое важное значение. Как я надеюсь, – не только для прошлого, но и
для будущего.
12 марта 2010 года
Это статья, ссылка на которую взята со Сноба. Темы тут очень для нас интересные.
Отвечает историк Кирилл Михайлович Александров
Долгие годы считалось, что «наших» на войне погибло 20 млн., а немцев – ок. 11 млн. Существует ли сейчас достоверная статистика? Сколько граждан СССР погибло во время ВОВ (мирного населения и военных)? Сколько погибло граждан Германии (мирного населения и военных)?
– Единой точки зрения и общепризнанной статистики нет. Достоверная оценка людских потерь Советского Союза в период войны с Германией и ее союзниками представляет одну из самых сложных проблем в современной исторической науке. Представители официальных ведомств и организаций, ученые и публицисты, которые два последних десятилетие называют самые разные цифры и предлагают собственные методы расчетов, согласны друг с другом лишь в одном – в том, что их оппоненты руководствуются идеологическими пристрастиями, а не стремлением приблизиться к исторической истине. В нашем разговоре мне бы хотелось принципиально подчеркнуть это слово «приблизиться», потому что установить полную цифру отечественных людских потерь вряд ли реально. Но составить общее представление вполне возможно. Разумеется, высказанное ниже мнение – это лишь частный взгляд одного из исследователей. Но прежде чем поделиться собственными суждениями на эту тему, мне бы хотелось в начале нашего разговора обратить внимание читателей на принципиальное обстоятельство.
Почти полвека нашего соотечественника принуждали смотреть на войну между Германией и Советским Союзом не только исключительно в масштабах одного (Восточного, назовем его для ясности так), фронта, но и вне событий, происшедших до 22 июня 1941 года в ходе Второй мировой войны. Когда, например, Советский Союз вступил во Вторую мировую войну?... В сентябре 1939 года исчезло Польское государство. Мы не забываем, что в ходе этой необъявленной советско-польской войны погибли 1475 бойцов и командиров Красной армии? Это ведь уже сотни жизней всего за две с половиной недели.
Кстати, напомню читателю, что первой мужественной защитой Брестской крепости от войск Вермахта в середине сентября 1939 года руководил бригадный генерал Константин Плисовский – некогда храбрый ахтырский гусар, штабс-ротмистр и офицер Русской Императорской армии, расстрелянный органами НКВД в 1940 году.
В результате разгрома Польши между Германией и СССР возникла общая граница. С точки зрения обороноспособности СССР это было хорошо или плохо? Настоящий факт нельзя игнорировать, рассуждая о трагедии лета 1941 года... Далее. Советские безвозвратные потери (погибшими, умершими и пропавшими без вести) во время кровавой советско-финляндской войны 1939–1940 годов сегодня оцениваются в диапазоне от 131 тысячи до 160 тысяч военнослужащих. Из запросов родственников на основании полученных похоронных извещений ясно, что далеко не все имена погибших оказались внесены в книги поименного учета потерь на этом театре военных действий. Это эквивалент численности примерно 12–13 дивизий. Безвозвратные потери финнов – 24,5 тысячи военнослужащих. Зимняя война – часть Второй мировой? Можно ли забывать ее причины, ход и военно-политические последствия, когда мы говорим, например, о блокаде Ленинграда? Очевидно, что нельзя. Но тогда почему только что минувший 70-летний юбилей этой «незнаменитой войны», которая унесла десятки тысяч жизней, остался вообще незамечен в современной России на фоне другой триумфальной кампании? Война в Финляндии не вписывается в сталинскую, до сих пор господствующую в массовом сознании концепцию «локальной» войны миролюбивого социалистического Советского Союза с агрессивной национал-социалистической Германией. Поэтому ни у власти, ни у общества не нашлось ни слов, ни средств, чтобы отметить печальный юбилей Зимней войны и почтить память ее жертв.
Но проблема не только в том, что драма 1939–1940 годов неразрывно связана с трагедией последующих лет. На мой взгляд, вообще невозможно говорить о войне с Германией вне контекста истории советского государства. 22 июня 1941 года – это прямое следствие событий, происшедших 25 октября 1917 года, как бы это не показалось кому-
то парадоксальным. Многие человеческие поступки и поведение в годы войны были следствием не прекращавшейся с 1917 года гражданской войны, террора и репрессий, коллективизации, искусственного голода, ежовщины, создания в государственном масштабе системы принудительного труда, физического уничтожения большевиками самой крупной Поместной Православной Церкви в мире. С конца 1920-х годов власть упорно и последовательно вынуждала людей, живших в лишениях, страхе и нищете, лгать, изворачиваться, приспосабливаться. Сталинская система к 1941 году привела к полному обесцениванию человеческой жизни и личности. Рабство стало повседневной формой социально-экономических отношений, а дух и душу разрушало всеобщее лицемерие. Можно ли забывать об этом, когда мы говорим, например, о соотношении потерь? В прошлом году в Петербурге ушел из жизни Николай Никулин – выдающийся петербургский ученый-искусствовед, фронтовик-орденоносец. Он был многократно ранен, воевал в 311-й стрелковой дивизии, прошел всю войну и закончил ее в Берлине сержантом, чудом оставшись в живых. Его мужественные «Воспоминания о войне» –одни из самых пронзительных, честных и безжалостных по правдоподобности мемуаров. Вот что, в частности, Николай Николаевич писал о наших потерях, основываясь на собственном опыте боев на Волхове и под станцией Погостье:
«На войне особенно отчетливо проявилась подлость большевистского строя. Как в мирное время проводились аресты и казни самых работящих, честных, интеллигентных, активных и разумных людей, так и на фронте происходило то же самое, но в еще более открытой, омерзительной форме. Приведу пример. Из высших сфер поступает приказ: взять высоту. Полк штурмует ее неделю за неделей, теряя по тысяче людей в день. Пополнения идут беспрерывно, в людях дефицита нет. Но среди них опухшие дистрофики из Ленинграда, которым только что врачи приписали постельный режим и усиленное питание на три недели. Среди них младенцы 1926 года рождения, то есть четырнадцатилетние, не подлежащие призыву в армию... ”Вперрред!!!”, и все.
Наконец, какой-то солдат, или лейтенант, командир взвода, или капитан, командир роты (что реже), видя это вопиющее безобразие, восклицает: ”Нельзя же гробить людей! Там же, на высоте, бетонный дот! А у нас лишь 76-милимметровая пушчонка! Она его не пробьет!”... Сразу же подключается политрук, СМЕРШ и трибунал. Один из стукачей, которых полно в каждом подразделении, свидетельствует: ”Да, в присутствии солдат усомнился в нашей победе”. Тот час же заполняют уже готовый бланк, куда надо только вписать фамилию и готово: ”Расстрелять перед строем!” или “Отправить в штрафную роту!”, что то же самое. Так гибли самые честные, чувствовавшие свою ответственность перед обществом, люди. А остальные – “Вперрред, в атаку!” “Нет таких крепостей, которых не могли бы взять большевики!” А немцы врылись в землю, создав целый лабиринт траншей и укрытий. Поди их достань! Шло глупое, бессмысленное убийство наших солдат. Надо думать, эта селекция русского народа – бомба замедленного действия: она взорвется через несколько поколений, в XXI или ХХП веке, когда отобранная и взлелеянная большевиками масса подонков породит новые поколения себе подобных».
Страшно?... Попробуйте возразить. Во всяком случае, мне представляется, что существует прямая связь между количеством жертв, которые понес наш народ в годы Второй мировой войны, начиная с сентября 1939 года, и теми необратимыми изменениями, которые произошли в стране и обществе после Октябрьского переворота 1917 года. Например, лишь достаточно вспомнить о последовательном уничтожении большевиками русского офицерского корпуса. Из 276 тыс. русских офицеров по состоянию на осень 1917 года к июню 1941 года в армейском строю находилось вряд ли более несколько сотен, и то, преимущественно – командиров из бывших прапорщиков и подпоручиков. Поэтому рассматривать войну вне контекста отечественной истории предшествующих двадцати лет – это означает вновь обманывать самих себя и оправдывать всероссийское самоистребление ХХ века, в результате которого наш народ неуклонно сокращается.
Безвозвратные военные потери Германии сегодня, в общем, достаточно установлены и систематизированы в одном из последних фундаментальных исследований Рюдигера Оверманса. Третье издание его труда «Германские военные потери во Второй мировой войне» состоялось в Мюнхене, в 2004 году. Всего германские Вооруженные Силы на всех театрах военных действий в 1939–1945 годах потеряли 4,13 млн. человек, в том числе на Восточном фронте – от 2,8 млн. до 3,1 млн. человек. Колебание в оценках потерь на Востоке обусловлено сохраняющейся неясностью в судьбах части пропавших без вести и военнопленных.
Определенная дискуссионность в оценках германских военных потерь есть. Некоторые исследователи спорят о том, включены ли в общее количество безвозвратных потерь еще 250–300 тыс. погибших из числа граждан СССР, служивших на стороне противника. Другие полагают, что к цифре в 4,13 млн. необходимо добавить 600–700 тыс. человек из числа союзников Германии (Венгрии, Италии, Румынии, Финляндии и др.), погибших преимущественно на Восточном фронте и в советском плену. Соответственно, оппоненты считают, что безвозвратные потери союзников Германии входят в упомянутые 4,13 млн. В целом я склонен с этим тезисом сейчас согласиться, но, полагаю, что далеко не все потери восточных добровольцев из числа граждан СССР оказались здесь учтены и включены в итог – просто сам учет этих военнослужащих был неполным. Исследования и полемика по данным вопросам продолжаются. Но в целом картина достаточно представима. Думаю, что общее количество военных безвозвратных потерь Германии и ее союзников, включая восточных добровольцев, в среднем можно оценить в пределах 4,1–5,1 млн. человек, в том числе 3–3,6 млн. – на Восточном фронте.
Безвозвратные потери гражданского населения Германии оцениваются в Германии примерно в 2 млн. человек, включая жертвы союзных бомбардировок (примерно 500 тыс.). Таким образом, мне представляется, что суммарная цифра безвозвратных германских потерь составляет примерно 6–7 млн., из которых большую часть составляют
потери военные, включая немецких союзников.
Вопрос с безвозвратными потерями Советского Союза гораздо менее ясен. Итоговый разброс цифр поражает воображение – от 27 млн. до 43 млн. человек. Сразу же оговорюсь, мне не кажутся убедительными и достоверными верхние цифры, которые, например, еще в 1990-е годы называл Б. В. Соколов. Как раз напротив, цифра в 27–28 млн. суммарных потерь представляется вполне реалистичной. Полагаю, что расчетные методы, которые использовала группа специалистов-демографов во главе с известным исследователем Евгением Михайловичем Андреевым, более совершенны и справедливы, чем методы Соколова. Еще в 1993 году группа Андреева определила общее число безвозвратных потерь населения СССР в 1941–1945 годах в 27 млн. человек – и это, что существенно, согласуется с данными переписи 1959 года. Проблема, однако, в том, что на мой взгляд, как и в случае с германскими потерями, основную долю составляют потери не гражданского населения, а потери советских Вооруженных Сил. И с этой точки зрения официальная цифра, на которой настаивает Министерство Обороны – 8 млн. 668 тыс. 400 человек – не выдерживает критики. Достаточно упомянуть о том, что по всей вероятности за основу потерь была просто взята цифра (7 млн.), которую в свое время сообщил Сталин в 1946 году, выдав ее за общую цифру безвозвратных потерь всего населения. Получена она путем механического суммирования разных малодостоверных сведений из официальных отчетов и сводок. Самое удивительное, что настоящая цифра исчислена до сотен человек (!), хотя участники авторского коллектива генерал-полковника Г. Ф. Кривошеева, которые и ввели ее в научный оборот, откровенно признавали, что от многих дивизий, корпусов и армий за один только 1941 год не осталось никаких документов, позволявших бы определить убыль личного состава хотя бы приблизительно.
Как мне кажется, более-менее близкое к действительности представление о безвозвратных военных потерях СССР позволяют составить два источника.
Во-первых, это картотеки персонального учета безвозвратных потерь рядового, сержантского и офицерского состава, которые хранятся в фондах Центрального архива Министерства Обороны (ЦАМО) в Подольске. После подвижнической и кропотливой работы по изъятию дублирующих карточек на рядовой и сержантский состав, которая была завершена сотрудниками уже в начале нового века, оказались учтенными 12,6 млн.
человек. Еще в 1960-е годы примерно 1 млн. человек были учтены среди офицерского состава, включая политработников, итого – 13,6 млн. павших. Настоящую цифру ввел в широкий научный оборот мужественный историк, полковник Владимир Трофимович Елисеев, старший научный сотрудник ЦАМО, который смело отстаивал результаты своих исследований на разных научных конференциях, несмотря на то неудовольствие,
которое он вызывал. Видимо группа генерала Кривошеева, «считавшая» потери с конца 1980-х годов, картотеки персонального учета в расчет вообще не принимала. 13,6 млн. павших – это без потерь призванных, но не учтенных до 22 июня военнообязанных резервистов, а также без потерь флота, пограничников, войск и органов НКВД, разных
военизированных формирований, партизан, а главное – призывного контингента, который вливался в войска Действующей армии на освобожденных от оккупации территориях и сразу же бросался в бой. По разным воспоминаниям и свидетельствам, на освобожденных территориях в качестве маршевого пополнения соответствующие органы часто забирали буквально всех мужчин, способных держать оружие и, невзирая на возраст – и 16-17-летних, и 50-летних. Бывали случаи, когда их отправляли на передовую даже в гражданском. Для большинства первый бой оказывался и последним. Особенно широко это практиковалось в 1943–1944 годах. Армия шла на Запад, политорганы подгоняли, и «освобожденцев» не щадили, тем более они долгое время находились в оккупации и выглядели подозрительными по определению. Неудовлетворительно был поставлен и учет потерь бойцов разных ополченческих формирований в 1941–1942 годах. Поэтому, когда историк Д. А. Волкогонов опубликовал в одном из своих трудов суммарную цифру безвозвратных военных потерь СССР в 16,2 млн. человек, ссылаясь на некий секретный документ на имя Сталина, мне кажется, он был очень близок к истине. Во-вторых, еще в 1995 году практически была завершена работа по введению в Центральный банк данных персональных записей о погибших, пропавших без вести, умерших в плену и от ран воинов, в первую очередь, на основании сведений, поступивших от родственников. Таковых записей оказалось округленно 19 млн. Надо сказать, что упомянутая группа Е. М. Андреева оценивала общее число мужчин призывного возраста, погибших в 1941–1945 годах, в 17 млн. человек.
На основании всех названных данных мне представляется, что безвозвратные военные потери СССР в 1941–1945 годах можно оценить не менее чем в 16–17 млн. человек, включая потери военнообязанных женщин, а также мужчин и юношей непризывного возраста, тем не менее, де-факто состоявших на военной службе.
Оставшиеся безвозвратные потери гражданского населения можно распределить так: примерно 1 млн. – жертвы ленинградской блокады, до 2,2 млн. – жертвы нацистского террора в оккупации, 300 тыс. – избыточная смертность при сталинских депортациях народов, 1,3 млн. – повышенная детская смертность на остальной части
СССР, более 5 млн. – повышенная взрослая смертность в результате ухудшения условий жизни по обстоятельствам военного времени на остальной части СССР (включая заключенных, умерших в ГУЛАГе, где годовая смертность в 1942–1943 годах составляла 20–25 %!). Последние две категории жертв войны среди гражданского населения особенно редко упоминаются и учитываются. Власть скрывала, что в военные годы существовала, например, массовая смертность от голода на Вологодчине, в Якутии и некоторых других регионах Советского Союза. Возможно, что погибшими и пропавшими без вести в годы войны считаются и примерно 450 тыс. советских граждан, на самом деле оставшихся после 1945 года на Западе и оказавшихся в эмиграции (включая беженцев из
Прибалтики, Западных Украины и Белоруссии). Такой печальный порядок цифр. Точные же безвозвратные потери нашего народа в годы Второй мировой войны, боюсь, не станут известными никогда.
Можно ли сопоставить военные потери в ходе боевых действий немецкой и российской армии?
– Сначала принципиальная оговорка. Давайте все-таки учитывать, что Русская Императорская или Российская армия, которая ведет свое начало от полков иноземного строя первых Романовых, и Рабоче-крестьянская Красная армия, созданная в 1918 году Л. Д. Троцким – это все-таки совершенно разные армии. Поэтому отождествлять Российскую армию и РККА неверно. Потери, о которых Вы спрашиваете, можно себе представить приблизительно. Из вышеприведенных возьмем средние цифры: Вооруженные Силы СССР – 16,5 млн., Германия и ее союзники на Восточном фронте – 3,3 млн. Соотношение безвозвратных потерь – 1:5. Это поразительно близко к соотношению безвозвратных потерь в финскую войну – 1: 6.
Существуют ли еще примеры в мировой истории, когда страна-победитель теряет в несколько раз больше людей, чем побежденное государство?
– По итогам русско-японской войны 1904–1905 годов соотношение потерь оказалось в пользу России. Суммарные безвозвратные потери русских войск и флота составили 52,5 тыс. чинов, противника – 88 тыс. Но в несколько раз… Сразу мне трудно привести такой пример.
Сколько погибло наших пленных?
– В Русской Императорской армии плен не считался преступлением, общественное мнение относилось к пленным как к страдальцам. Им сохранялись чины, награды, денежное довольствие, плен засчитывался в стаж службы. При активном участии Николая II и русских дипломатов появилась знаменитая Гаагская конвенция 1907 года «О законах и обычаях сухопутной войны», определявшая права военнопленных. В 1914–1917 годах в плен попали 2,4 млн. чинов русской армии, из которых умерли не более 5 %.
В 1941–1945 годах по данным противника в плен попали около 6,2 млн. советских военнослужащих. Из них до 13 ноября 1941 года были освобождены и отпущены на оккупированных территориях почти 320 тыс. человек – преимущественно те, кто называл себя «украинцами» или «белорусами». Кстати, очень большая цифра, фактически эквивалент численности двух армий. Из оставшихся 5,8 млн. (исключая перебежчиков, которых насчитывалось за все годы войны 315 тыс. – еще по численности две армии) умерли от голода и лишений, а также погибли от нацистских репрессий 3,3 млн. (60 %). Из выживших 2,4 млн. советских пленных примерно 950 тыс. вступили на службу в разные антисоветские вооруженные формирования (РОА и др.), около 500 тыс. бежали или были освобождены в 1943–1944 годах советскими войсками и союзниками, остальные (около 1 млн.) дождались весны 1945 года. Но их страдания на этом не закончились.
Известны слова И. В. Сталина: у нас нет пленных, а есть предатели. Он отказался предоставлять им какую-либо помощь. Насколько это повлияло на уровень смертности наших пленных в германских лагерях (в сравнении с пленными других стран)?
– Дело не только в известной сталинской позиции. Например, еще В. И. Ленин считал, что Гаагская конвенция 1907 года «создает шкурническую психологию у солдат». В итоге примерно 15–20 тыс. красноармейцев, плененных во время советско-польской войны 1920 года, умерли в польских лагерях, брошенные Совнаркомом на произвол судьбы.
И. В. Сталин в 1925 году назвал работу Гаагской конференции «образцом беспримерного лицемерия буржуазной дипломатии». Интересно, что в 1927 году пленум ЦК ВКП(б) признал: «Нерабочие элементы, которые составляют большинство нашей армии – крестьяне, не будут добровольно драться за социализм». Поэтому власть не была заинтересована в защите прав собственных военнопленных. Их массовая гибель в плену у врага уменьшила бы вероятность формирования русской антибольшевистской армии на стороне противника. В итоге Советский Союз по решению Сталина отказался от присоединения к Женевской конвенции 1929 года «Об обращении с военнопленными» и де-юре отказался защищать права своих граждан в случае их пленения противником во время боевых действий. Признание СССР в 1931 году конвенции «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях», равно как и известная советская нота от 17 июля 1941 года о присоединении к конвенции «Об обращении с военнопленными» де-факто, принципиально ситуации не изменили.
Гитлер посчитал, что такое положение дел развязывает национал-социалистам руки и санкционирует произвол в отношении советских военнопленных. Их массовая гибель позволила бы «лишить Россию жизненной силы». 30 марта 1941 года, выступая перед своим генералитетом, фюрер откровенно заявил: в грядущей войне «красноармеец не будет товарищем». Воспользовавшись отказом правительства СССР от защиты прав своих граждан в плену, нацисты обрекли их на методичное вымирание от голода и болезней, на издевательства и репрессии. Уничтожению подлежали взятые в плен политработники и евреи. Правда, в конце 1941 года репрессивная политика нацистов в отношении взятых в плен политработников стала меняться. В свою очередь, в приказе № 270 от 16 августа 1941 г. И. В. Сталин, Г. К. Жуков и другие члены Ставки предложили уничтожать плененных врагом бойцов и командиров Красной армии «всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишить государственного пособия и помощи». 28 сентября 1941 года в специальной директиве № 4976 по войскам Ленинградского фронта Жуков потребовал расстреливать и семьи советских военнопленных. К счастью, вероятно, настоящая директива не была претворена в жизнь и такие ужасные факты историкам не известны. А вот свидетельства о бомбардировках лагерей военнопленных собственной авиацией, особенно в 1941 году, существуют.
В 1941–1942 годах пленные содержались в нечеловеческих условиях, погибая сотнями тысяч, в первую очередь от голода и тифа. Зимой 1941–1942 года умерли около 2,2 млн. военнопленных. Трагедия этих людей, преданных своим правительством и павших жертвой нацистской политики, по масштабу не уступает Холокосту. Отдельные офицеры Вермахта (адмирал В. Канарис, граф Г.Д. фон Мольтке, майор граф К. фон Штауффенберг и др.) уже осенью 1941 года протестовали против творившегося кошмара, считая подобную практику несовместимой с кодексом чести и традициями старой германской армии. Некоторые коменданты, руководствуясь личными христианскими чувствами, пытались на своем частном уровне хоть как-то облегчить страдания несчастных.
Но такие случаи были все-таки единичны. Кстати, массовая смертность была еще связана просто и с неготовностью Вермахта к приему миллионов военнопленных в первые месяцы войны. Никто не ожидал, что их окажется настолько много, а элементарные условия для их содержания и приема отсутствовали. Это был объективный фактор, влиявший на судьбу наших пленных. Но злая воля – принципиальная позиция Сталина и идеологические установки нацистов – здесь все-таки играли более значительную роль.
Лишь с осени 1942 года положение стало несколько улучшаться. В 1942 году нацисты заинтересовались пленными как рабочей силой, а с весны 1943 года началось развитие Власовского движения. В целом, если смертность среди военнопленных армий западных союзников колебалась в пределах от 0,3 % до 1,6 %, то среди советских военнослужащих, как я уже сказал, она составила 60 %.
Сталин явно не был глуп. Почему же мы оказались абсолютно беззащитны перед Германией в первые месяцы войны? Катастрофа: наша авиация была уничтожена одним махом, в плен попали более 3 млн. граждан. Разве нельзя было это предвидеть? Не было зениток, ПВО, плана мобилизации, защиты границ? И разведка предупреждала. Неужели вся трагедия – от «безумного вождя», который слепо доверился Гитлеру? Тема затертая, и все же – как это могло случиться?
– Вы подняли вопрос, вокруг которого ожесточенная полемика идет уже десятилетия. Объективно это хорошо, так как дискуссия способствует открытию новых знаний. К сожалению, рамки нашей беседы вынуждают меня лишь ограничиться тезисами.
Разумеется, это лишь мое видение ситуации, как исследователя.
Во-первых, мы совершенно не были беззащитны перед Германией в июне 1941 года – скорее, напротив, сил и средств, выделенных Гитлером для реализации плана «Барбаросса», оказалось явно недостаточно. Если Разведывательное управление Генерального штаба Красной армии переоценивало возможные силы противника, то Абвер, наоборот, допустил огромный просчет в оценке советских сил и средств, сосредоточенных к началу кампании в западных военных округах. Так, например, немцы считали, что на Западе силы Красной армии к 11 июня насчитывали 7 танковых дивизий, в то время как их было 44. Всего силы Красной армии немцы определяли в 215 дивизий, в то время как в реальности их насчитывалось 303. В августе во время визита в штаб группы армий «Центр» в Борисов, Гитлер мрачно заявил: «Если бы я знал, что у Сталина столько танков, я никогда бы не напал на Советский Союз».
На 22 июня 1941 года соотношение сил между противником (включая союзников Германии) и войсками Красной армии на Западе (пять военных округов) выглядело так: по расчетным дивизиям – 166 и 190, по личному составу – 4,3 млн. и 3,3 млн. человек, по орудиям и минометам – 42,6 тыс. и 59,7 тыс. единиц, по танкам и штурмовым орудиям – 4,1 тыс. и 15,6 тыс. единиц, по самолетам – 4,8 тыс. и 10,7 тыс. единиц. Противник мог выделить для участия в боевых действиях лишь 2,1 тыс. летных экипажей, в то время как ВВС РККА на Западе имели более 7,2 тыс. экипажей. По количеству и качеству советские танки превосходили танки противника. Красная армия имела в стратегическом резерве 51 дивизию (в том числе 16 танковых и моторизованных), в то время как Вермахт и союзники – лишь 28 (в том числе всего 2 танковых и моторизованных). Как же мы были беззащитны?..
«Слепая доверчивость» или «безумие» Сталина – это миф хрущевского времени.
Сталин был настолько искушенным политиком, настолько совершенным «мастером власти» и политической интриги, что не доверял никому, в том числе и Гитлеру. Гитлер, скорее всего, на первом этапе советско-нацистской дружбы Сталину доверял, но не позднее лета 1940 года интуитивно начал чувствовать опасность, исходившую от кремлевского «партнера». А итоги визита Молотова в Берлин в ноябре 1940 года превратили это чувство в уверенность. К концу 1940 года Германия находилась в таком положении, что какой бы ход Гитлер не сделал, все равно его положение ухудшалось. Поэтому «Барбаросса» – шаг от отчаяния. Я думаю, что на самом деле Сталин накануне войны знал, что Красная армия по силам и средствам сильнее Вермахта. Поэтому он и вел себя так уверенно и безмятежно. Может быть, Сталин даже предполагал, что Гитлер его боится. Гитлер и боялся. Но кто бы мог предположить, что со своими опасениями по поводу намерений СССР фюрер решит покончить таким специфическим образом? Не забывайте также, что Германия продолжала вести безнадежную войну против Великобритании. 40 % сил Люфтваффе были связаны на других театрах военных действий. Поставьте себя на место Сталина. Вы бы при описанных условиях могли бы поверить в то, что Гитлер решится еще и на такую авантюру как нападение на Советский Союз? Разведка докладывала, верно, но, сколько в ее донесениях было невольной дезинформации?
Гитлер, напав на СССР, с точки зрения Сталина сделал ход в тот момент совершенно нелогичный и непредсказуемый. Причины нашей «беззащитности» лежат в другом – в пороках сталинской социальной системы, которая была выстроена на месте Российского государства после физического истребления большевиками исторических сословий традиционного русского общества и невиданного закрепощения крестьянства. В атмосфере всеобщего страха, лжи и лицемерия, в которой эта система существовала. Конечно, Вермахт имел определенное превосходство – в развертывании и сосредоточении войск на главных направлениях, в инициативе, в качестве подготовки солдат, офицерского корпуса и генералитета. Среди штаб-офицеров и генералов Вермахта очень многие имели важный опыт Первой мировой войны и службы в Рейхсвере, который в 1920-е годы был высокопрофессиональной армией. А сколько, например, командиров советских дивизий служили в старой русской армии? Имели русское военное академическое образование и воспитание, уровень кругозора и культуры? Признаемся честно: кого наши командиры опасались больше – вероятного противника или партийно-политических органов и органов НКВД? Среднестатистическим бойцом Красной армии к 22 июня 1941 года был колхозник… А кого мог воспитать нищий сталинский колхоз с его беспросветным принудительным трудом? Сегодня мы и не представляем себе реалии «счастливой колхозной жизни» в предвоенном СССР, когда один трудодень в среднем оплачивался из расчета один рубль, а при нечеловеческом напряжении сил за сутки колхозник редко вырабатывал около двух трудодней.
При том годовой налог за избу составлял 20 руб., обязательная страховка (от пожара и т. д.) – 10 руб., за 0,5 га приусадебного хозяйства – 100 руб., за корову – 5 кг мяса или 30 руб., а также 100 литров молока или 15 руб.; за поросенка – 1 кг мяса или 5 руб., принудительная подписка на «добровольный» займ – 25–50 руб. и т. д. Потом такой колхозник шел служить в армию…
Во-вторых, наша авиация ни в коем случае не была «уничтожена одним махом», это еще один миф. На каждую пару немецких истребителей (преимущественно новых Bf-109) приходились – почти два новых (МиГ-3, Як-1) и шесть старых (И-16, И-153) истребителей советских моделей. Ударам подверглись лишь 66 из 470 аэродромов. Только 800 самолетов были повреждены или уничтожены на земле, еще 322 немцы сбили в воздушных боях, потеряв 114 машин. А вот что все-таки произошло с нашей авиацией в первые недели войны, вернее с ее экипажами? Эта тема еще ждет своих исследователей. По поводу систем ПВО замечу, что и у противника для участия в войне против СССР было выделено лишь 17 % сил ПВО.
Летом – осенью 1941 года Красная армия потерпела сокрушительный разгром, потеряв за неполные пять месяцев около 18 тыс. самолетов, 25 тыс. танков, более 100 тыс. орудий и минометов. 2,2 млн. бойцов и командиров погибли и умерли, 1,2 млн. дезертировали, оставшись на оккупированной территории, 3,8 млн. попали в плен. Вермахт разгромил 248 советских дивизий, включая 61 танковую, враг овладел Киевом, блокировал Ленинград и вышел к Москве. Полагаю, что главные причины этой катастрофы заключаются не только во временном удержании немцами инициативы, оперативном превосходстве или более высоком профессионализме Вермахта, но и в нежелании значительной части бойцов и командиров Красной армии защищать колхозы и власть, основанную на страхе и принудительном труде. Вместе с тем, важную объективную роль в удержании фронта сыграли огромные пространства, мобилизационные возможности и людские ресурсы Советского Союза, а также помощь союзников. После начала войны в 1941 году в Красной армии были переформированы или сформированы заново более 500 (!) соединений, а Вермахт прошел длинное расстояние от Бреста до Ростова в неизменном состоянии, исчерпав к декабрю свои возможности.
Отвечает историк Кирилл Михайлович Александров
Долгие годы считалось, что «наших» на войне погибло 20 млн., а немцев – ок. 11 млн. Существует ли сейчас достоверная статистика? Сколько граждан СССР погибло во время ВОВ (мирного населения и военных)? Сколько погибло граждан Германии (мирного населения и военных)?
– Единой точки зрения и общепризнанной статистики нет. Достоверная оценка людских потерь Советского Союза в период войны с Германией и ее союзниками представляет одну из самых сложных проблем в современной исторической науке. Представители официальных ведомств и организаций, ученые и публицисты, которые два последних десятилетие называют самые разные цифры и предлагают собственные методы расчетов, согласны друг с другом лишь в одном – в том, что их оппоненты руководствуются идеологическими пристрастиями, а не стремлением приблизиться к исторической истине. В нашем разговоре мне бы хотелось принципиально подчеркнуть это слово «приблизиться», потому что установить полную цифру отечественных людских потерь вряд ли реально. Но составить общее представление вполне возможно. Разумеется, высказанное ниже мнение – это лишь частный взгляд одного из исследователей. Но прежде чем поделиться собственными суждениями на эту тему, мне бы хотелось в начале нашего разговора обратить внимание читателей на принципиальное обстоятельство.
Почти полвека нашего соотечественника принуждали смотреть на войну между Германией и Советским Союзом не только исключительно в масштабах одного (Восточного, назовем его для ясности так), фронта, но и вне событий, происшедших до 22 июня 1941 года в ходе Второй мировой войны. Когда, например, Советский Союз вступил во Вторую мировую войну?... В сентябре 1939 года исчезло Польское государство. Мы не забываем, что в ходе этой необъявленной советско-польской войны погибли 1475 бойцов и командиров Красной армии? Это ведь уже сотни жизней всего за две с половиной недели.
Кстати, напомню читателю, что первой мужественной защитой Брестской крепости от войск Вермахта в середине сентября 1939 года руководил бригадный генерал Константин Плисовский – некогда храбрый ахтырский гусар, штабс-ротмистр и офицер Русской Императорской армии, расстрелянный органами НКВД в 1940 году.
В результате разгрома Польши между Германией и СССР возникла общая граница. С точки зрения обороноспособности СССР это было хорошо или плохо? Настоящий факт нельзя игнорировать, рассуждая о трагедии лета 1941 года... Далее. Советские безвозвратные потери (погибшими, умершими и пропавшими без вести) во время кровавой советско-финляндской войны 1939–1940 годов сегодня оцениваются в диапазоне от 131 тысячи до 160 тысяч военнослужащих. Из запросов родственников на основании полученных похоронных извещений ясно, что далеко не все имена погибших оказались внесены в книги поименного учета потерь на этом театре военных действий. Это эквивалент численности примерно 12–13 дивизий. Безвозвратные потери финнов – 24,5 тысячи военнослужащих. Зимняя война – часть Второй мировой? Можно ли забывать ее причины, ход и военно-политические последствия, когда мы говорим, например, о блокаде Ленинграда? Очевидно, что нельзя. Но тогда почему только что минувший 70-летний юбилей этой «незнаменитой войны», которая унесла десятки тысяч жизней, остался вообще незамечен в современной России на фоне другой триумфальной кампании? Война в Финляндии не вписывается в сталинскую, до сих пор господствующую в массовом сознании концепцию «локальной» войны миролюбивого социалистического Советского Союза с агрессивной национал-социалистической Германией. Поэтому ни у власти, ни у общества не нашлось ни слов, ни средств, чтобы отметить печальный юбилей Зимней войны и почтить память ее жертв.
Но проблема не только в том, что драма 1939–1940 годов неразрывно связана с трагедией последующих лет. На мой взгляд, вообще невозможно говорить о войне с Германией вне контекста истории советского государства. 22 июня 1941 года – это прямое следствие событий, происшедших 25 октября 1917 года, как бы это не показалось кому-
то парадоксальным. Многие человеческие поступки и поведение в годы войны были следствием не прекращавшейся с 1917 года гражданской войны, террора и репрессий, коллективизации, искусственного голода, ежовщины, создания в государственном масштабе системы принудительного труда, физического уничтожения большевиками самой крупной Поместной Православной Церкви в мире. С конца 1920-х годов власть упорно и последовательно вынуждала людей, живших в лишениях, страхе и нищете, лгать, изворачиваться, приспосабливаться. Сталинская система к 1941 году привела к полному обесцениванию человеческой жизни и личности. Рабство стало повседневной формой социально-экономических отношений, а дух и душу разрушало всеобщее лицемерие. Можно ли забывать об этом, когда мы говорим, например, о соотношении потерь? В прошлом году в Петербурге ушел из жизни Николай Никулин – выдающийся петербургский ученый-искусствовед, фронтовик-орденоносец. Он был многократно ранен, воевал в 311-й стрелковой дивизии, прошел всю войну и закончил ее в Берлине сержантом, чудом оставшись в живых. Его мужественные «Воспоминания о войне» –одни из самых пронзительных, честных и безжалостных по правдоподобности мемуаров. Вот что, в частности, Николай Николаевич писал о наших потерях, основываясь на собственном опыте боев на Волхове и под станцией Погостье:
«На войне особенно отчетливо проявилась подлость большевистского строя. Как в мирное время проводились аресты и казни самых работящих, честных, интеллигентных, активных и разумных людей, так и на фронте происходило то же самое, но в еще более открытой, омерзительной форме. Приведу пример. Из высших сфер поступает приказ: взять высоту. Полк штурмует ее неделю за неделей, теряя по тысяче людей в день. Пополнения идут беспрерывно, в людях дефицита нет. Но среди них опухшие дистрофики из Ленинграда, которым только что врачи приписали постельный режим и усиленное питание на три недели. Среди них младенцы 1926 года рождения, то есть четырнадцатилетние, не подлежащие призыву в армию... ”Вперрред!!!”, и все.
Наконец, какой-то солдат, или лейтенант, командир взвода, или капитан, командир роты (что реже), видя это вопиющее безобразие, восклицает: ”Нельзя же гробить людей! Там же, на высоте, бетонный дот! А у нас лишь 76-милимметровая пушчонка! Она его не пробьет!”... Сразу же подключается политрук, СМЕРШ и трибунал. Один из стукачей, которых полно в каждом подразделении, свидетельствует: ”Да, в присутствии солдат усомнился в нашей победе”. Тот час же заполняют уже готовый бланк, куда надо только вписать фамилию и готово: ”Расстрелять перед строем!” или “Отправить в штрафную роту!”, что то же самое. Так гибли самые честные, чувствовавшие свою ответственность перед обществом, люди. А остальные – “Вперрред, в атаку!” “Нет таких крепостей, которых не могли бы взять большевики!” А немцы врылись в землю, создав целый лабиринт траншей и укрытий. Поди их достань! Шло глупое, бессмысленное убийство наших солдат. Надо думать, эта селекция русского народа – бомба замедленного действия: она взорвется через несколько поколений, в XXI или ХХП веке, когда отобранная и взлелеянная большевиками масса подонков породит новые поколения себе подобных».
Страшно?... Попробуйте возразить. Во всяком случае, мне представляется, что существует прямая связь между количеством жертв, которые понес наш народ в годы Второй мировой войны, начиная с сентября 1939 года, и теми необратимыми изменениями, которые произошли в стране и обществе после Октябрьского переворота 1917 года. Например, лишь достаточно вспомнить о последовательном уничтожении большевиками русского офицерского корпуса. Из 276 тыс. русских офицеров по состоянию на осень 1917 года к июню 1941 года в армейском строю находилось вряд ли более несколько сотен, и то, преимущественно – командиров из бывших прапорщиков и подпоручиков. Поэтому рассматривать войну вне контекста отечественной истории предшествующих двадцати лет – это означает вновь обманывать самих себя и оправдывать всероссийское самоистребление ХХ века, в результате которого наш народ неуклонно сокращается.
Безвозвратные военные потери Германии сегодня, в общем, достаточно установлены и систематизированы в одном из последних фундаментальных исследований Рюдигера Оверманса. Третье издание его труда «Германские военные потери во Второй мировой войне» состоялось в Мюнхене, в 2004 году. Всего германские Вооруженные Силы на всех театрах военных действий в 1939–1945 годах потеряли 4,13 млн. человек, в том числе на Восточном фронте – от 2,8 млн. до 3,1 млн. человек. Колебание в оценках потерь на Востоке обусловлено сохраняющейся неясностью в судьбах части пропавших без вести и военнопленных.
Определенная дискуссионность в оценках германских военных потерь есть. Некоторые исследователи спорят о том, включены ли в общее количество безвозвратных потерь еще 250–300 тыс. погибших из числа граждан СССР, служивших на стороне противника. Другие полагают, что к цифре в 4,13 млн. необходимо добавить 600–700 тыс. человек из числа союзников Германии (Венгрии, Италии, Румынии, Финляндии и др.), погибших преимущественно на Восточном фронте и в советском плену. Соответственно, оппоненты считают, что безвозвратные потери союзников Германии входят в упомянутые 4,13 млн. В целом я склонен с этим тезисом сейчас согласиться, но, полагаю, что далеко не все потери восточных добровольцев из числа граждан СССР оказались здесь учтены и включены в итог – просто сам учет этих военнослужащих был неполным. Исследования и полемика по данным вопросам продолжаются. Но в целом картина достаточно представима. Думаю, что общее количество военных безвозвратных потерь Германии и ее союзников, включая восточных добровольцев, в среднем можно оценить в пределах 4,1–5,1 млн. человек, в том числе 3–3,6 млн. – на Восточном фронте.
Безвозвратные потери гражданского населения Германии оцениваются в Германии примерно в 2 млн. человек, включая жертвы союзных бомбардировок (примерно 500 тыс.). Таким образом, мне представляется, что суммарная цифра безвозвратных германских потерь составляет примерно 6–7 млн., из которых большую часть составляют
потери военные, включая немецких союзников.
Вопрос с безвозвратными потерями Советского Союза гораздо менее ясен. Итоговый разброс цифр поражает воображение – от 27 млн. до 43 млн. человек. Сразу же оговорюсь, мне не кажутся убедительными и достоверными верхние цифры, которые, например, еще в 1990-е годы называл Б. В. Соколов. Как раз напротив, цифра в 27–28 млн. суммарных потерь представляется вполне реалистичной. Полагаю, что расчетные методы, которые использовала группа специалистов-демографов во главе с известным исследователем Евгением Михайловичем Андреевым, более совершенны и справедливы, чем методы Соколова. Еще в 1993 году группа Андреева определила общее число безвозвратных потерь населения СССР в 1941–1945 годах в 27 млн. человек – и это, что существенно, согласуется с данными переписи 1959 года. Проблема, однако, в том, что на мой взгляд, как и в случае с германскими потерями, основную долю составляют потери не гражданского населения, а потери советских Вооруженных Сил. И с этой точки зрения официальная цифра, на которой настаивает Министерство Обороны – 8 млн. 668 тыс. 400 человек – не выдерживает критики. Достаточно упомянуть о том, что по всей вероятности за основу потерь была просто взята цифра (7 млн.), которую в свое время сообщил Сталин в 1946 году, выдав ее за общую цифру безвозвратных потерь всего населения. Получена она путем механического суммирования разных малодостоверных сведений из официальных отчетов и сводок. Самое удивительное, что настоящая цифра исчислена до сотен человек (!), хотя участники авторского коллектива генерал-полковника Г. Ф. Кривошеева, которые и ввели ее в научный оборот, откровенно признавали, что от многих дивизий, корпусов и армий за один только 1941 год не осталось никаких документов, позволявших бы определить убыль личного состава хотя бы приблизительно.
Как мне кажется, более-менее близкое к действительности представление о безвозвратных военных потерях СССР позволяют составить два источника.
Во-первых, это картотеки персонального учета безвозвратных потерь рядового, сержантского и офицерского состава, которые хранятся в фондах Центрального архива Министерства Обороны (ЦАМО) в Подольске. После подвижнической и кропотливой работы по изъятию дублирующих карточек на рядовой и сержантский состав, которая была завершена сотрудниками уже в начале нового века, оказались учтенными 12,6 млн.
человек. Еще в 1960-е годы примерно 1 млн. человек были учтены среди офицерского состава, включая политработников, итого – 13,6 млн. павших. Настоящую цифру ввел в широкий научный оборот мужественный историк, полковник Владимир Трофимович Елисеев, старший научный сотрудник ЦАМО, который смело отстаивал результаты своих исследований на разных научных конференциях, несмотря на то неудовольствие,
которое он вызывал. Видимо группа генерала Кривошеева, «считавшая» потери с конца 1980-х годов, картотеки персонального учета в расчет вообще не принимала. 13,6 млн. павших – это без потерь призванных, но не учтенных до 22 июня военнообязанных резервистов, а также без потерь флота, пограничников, войск и органов НКВД, разных
военизированных формирований, партизан, а главное – призывного контингента, который вливался в войска Действующей армии на освобожденных от оккупации территориях и сразу же бросался в бой. По разным воспоминаниям и свидетельствам, на освобожденных территориях в качестве маршевого пополнения соответствующие органы часто забирали буквально всех мужчин, способных держать оружие и, невзирая на возраст – и 16-17-летних, и 50-летних. Бывали случаи, когда их отправляли на передовую даже в гражданском. Для большинства первый бой оказывался и последним. Особенно широко это практиковалось в 1943–1944 годах. Армия шла на Запад, политорганы подгоняли, и «освобожденцев» не щадили, тем более они долгое время находились в оккупации и выглядели подозрительными по определению. Неудовлетворительно был поставлен и учет потерь бойцов разных ополченческих формирований в 1941–1942 годах. Поэтому, когда историк Д. А. Волкогонов опубликовал в одном из своих трудов суммарную цифру безвозвратных военных потерь СССР в 16,2 млн. человек, ссылаясь на некий секретный документ на имя Сталина, мне кажется, он был очень близок к истине. Во-вторых, еще в 1995 году практически была завершена работа по введению в Центральный банк данных персональных записей о погибших, пропавших без вести, умерших в плену и от ран воинов, в первую очередь, на основании сведений, поступивших от родственников. Таковых записей оказалось округленно 19 млн. Надо сказать, что упомянутая группа Е. М. Андреева оценивала общее число мужчин призывного возраста, погибших в 1941–1945 годах, в 17 млн. человек.
На основании всех названных данных мне представляется, что безвозвратные военные потери СССР в 1941–1945 годах можно оценить не менее чем в 16–17 млн. человек, включая потери военнообязанных женщин, а также мужчин и юношей непризывного возраста, тем не менее, де-факто состоявших на военной службе.
Оставшиеся безвозвратные потери гражданского населения можно распределить так: примерно 1 млн. – жертвы ленинградской блокады, до 2,2 млн. – жертвы нацистского террора в оккупации, 300 тыс. – избыточная смертность при сталинских депортациях народов, 1,3 млн. – повышенная детская смертность на остальной части
СССР, более 5 млн. – повышенная взрослая смертность в результате ухудшения условий жизни по обстоятельствам военного времени на остальной части СССР (включая заключенных, умерших в ГУЛАГе, где годовая смертность в 1942–1943 годах составляла 20–25 %!). Последние две категории жертв войны среди гражданского населения особенно редко упоминаются и учитываются. Власть скрывала, что в военные годы существовала, например, массовая смертность от голода на Вологодчине, в Якутии и некоторых других регионах Советского Союза. Возможно, что погибшими и пропавшими без вести в годы войны считаются и примерно 450 тыс. советских граждан, на самом деле оставшихся после 1945 года на Западе и оказавшихся в эмиграции (включая беженцев из
Прибалтики, Западных Украины и Белоруссии). Такой печальный порядок цифр. Точные же безвозвратные потери нашего народа в годы Второй мировой войны, боюсь, не станут известными никогда.
Можно ли сопоставить военные потери в ходе боевых действий немецкой и российской армии?
– Сначала принципиальная оговорка. Давайте все-таки учитывать, что Русская Императорская или Российская армия, которая ведет свое начало от полков иноземного строя первых Романовых, и Рабоче-крестьянская Красная армия, созданная в 1918 году Л. Д. Троцким – это все-таки совершенно разные армии. Поэтому отождествлять Российскую армию и РККА неверно. Потери, о которых Вы спрашиваете, можно себе представить приблизительно. Из вышеприведенных возьмем средние цифры: Вооруженные Силы СССР – 16,5 млн., Германия и ее союзники на Восточном фронте – 3,3 млн. Соотношение безвозвратных потерь – 1:5. Это поразительно близко к соотношению безвозвратных потерь в финскую войну – 1: 6.
Существуют ли еще примеры в мировой истории, когда страна-победитель теряет в несколько раз больше людей, чем побежденное государство?
– По итогам русско-японской войны 1904–1905 годов соотношение потерь оказалось в пользу России. Суммарные безвозвратные потери русских войск и флота составили 52,5 тыс. чинов, противника – 88 тыс. Но в несколько раз… Сразу мне трудно привести такой пример.
Сколько погибло наших пленных?
– В Русской Императорской армии плен не считался преступлением, общественное мнение относилось к пленным как к страдальцам. Им сохранялись чины, награды, денежное довольствие, плен засчитывался в стаж службы. При активном участии Николая II и русских дипломатов появилась знаменитая Гаагская конвенция 1907 года «О законах и обычаях сухопутной войны», определявшая права военнопленных. В 1914–1917 годах в плен попали 2,4 млн. чинов русской армии, из которых умерли не более 5 %.
В 1941–1945 годах по данным противника в плен попали около 6,2 млн. советских военнослужащих. Из них до 13 ноября 1941 года были освобождены и отпущены на оккупированных территориях почти 320 тыс. человек – преимущественно те, кто называл себя «украинцами» или «белорусами». Кстати, очень большая цифра, фактически эквивалент численности двух армий. Из оставшихся 5,8 млн. (исключая перебежчиков, которых насчитывалось за все годы войны 315 тыс. – еще по численности две армии) умерли от голода и лишений, а также погибли от нацистских репрессий 3,3 млн. (60 %). Из выживших 2,4 млн. советских пленных примерно 950 тыс. вступили на службу в разные антисоветские вооруженные формирования (РОА и др.), около 500 тыс. бежали или были освобождены в 1943–1944 годах советскими войсками и союзниками, остальные (около 1 млн.) дождались весны 1945 года. Но их страдания на этом не закончились.
Известны слова И. В. Сталина: у нас нет пленных, а есть предатели. Он отказался предоставлять им какую-либо помощь. Насколько это повлияло на уровень смертности наших пленных в германских лагерях (в сравнении с пленными других стран)?
– Дело не только в известной сталинской позиции. Например, еще В. И. Ленин считал, что Гаагская конвенция 1907 года «создает шкурническую психологию у солдат». В итоге примерно 15–20 тыс. красноармейцев, плененных во время советско-польской войны 1920 года, умерли в польских лагерях, брошенные Совнаркомом на произвол судьбы.
И. В. Сталин в 1925 году назвал работу Гаагской конференции «образцом беспримерного лицемерия буржуазной дипломатии». Интересно, что в 1927 году пленум ЦК ВКП(б) признал: «Нерабочие элементы, которые составляют большинство нашей армии – крестьяне, не будут добровольно драться за социализм». Поэтому власть не была заинтересована в защите прав собственных военнопленных. Их массовая гибель в плену у врага уменьшила бы вероятность формирования русской антибольшевистской армии на стороне противника. В итоге Советский Союз по решению Сталина отказался от присоединения к Женевской конвенции 1929 года «Об обращении с военнопленными» и де-юре отказался защищать права своих граждан в случае их пленения противником во время боевых действий. Признание СССР в 1931 году конвенции «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях», равно как и известная советская нота от 17 июля 1941 года о присоединении к конвенции «Об обращении с военнопленными» де-факто, принципиально ситуации не изменили.
Гитлер посчитал, что такое положение дел развязывает национал-социалистам руки и санкционирует произвол в отношении советских военнопленных. Их массовая гибель позволила бы «лишить Россию жизненной силы». 30 марта 1941 года, выступая перед своим генералитетом, фюрер откровенно заявил: в грядущей войне «красноармеец не будет товарищем». Воспользовавшись отказом правительства СССР от защиты прав своих граждан в плену, нацисты обрекли их на методичное вымирание от голода и болезней, на издевательства и репрессии. Уничтожению подлежали взятые в плен политработники и евреи. Правда, в конце 1941 года репрессивная политика нацистов в отношении взятых в плен политработников стала меняться. В свою очередь, в приказе № 270 от 16 августа 1941 г. И. В. Сталин, Г. К. Жуков и другие члены Ставки предложили уничтожать плененных врагом бойцов и командиров Красной армии «всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишить государственного пособия и помощи». 28 сентября 1941 года в специальной директиве № 4976 по войскам Ленинградского фронта Жуков потребовал расстреливать и семьи советских военнопленных. К счастью, вероятно, настоящая директива не была претворена в жизнь и такие ужасные факты историкам не известны. А вот свидетельства о бомбардировках лагерей военнопленных собственной авиацией, особенно в 1941 году, существуют.
В 1941–1942 годах пленные содержались в нечеловеческих условиях, погибая сотнями тысяч, в первую очередь от голода и тифа. Зимой 1941–1942 года умерли около 2,2 млн. военнопленных. Трагедия этих людей, преданных своим правительством и павших жертвой нацистской политики, по масштабу не уступает Холокосту. Отдельные офицеры Вермахта (адмирал В. Канарис, граф Г.Д. фон Мольтке, майор граф К. фон Штауффенберг и др.) уже осенью 1941 года протестовали против творившегося кошмара, считая подобную практику несовместимой с кодексом чести и традициями старой германской армии. Некоторые коменданты, руководствуясь личными христианскими чувствами, пытались на своем частном уровне хоть как-то облегчить страдания несчастных.
Но такие случаи были все-таки единичны. Кстати, массовая смертность была еще связана просто и с неготовностью Вермахта к приему миллионов военнопленных в первые месяцы войны. Никто не ожидал, что их окажется настолько много, а элементарные условия для их содержания и приема отсутствовали. Это был объективный фактор, влиявший на судьбу наших пленных. Но злая воля – принципиальная позиция Сталина и идеологические установки нацистов – здесь все-таки играли более значительную роль.
Лишь с осени 1942 года положение стало несколько улучшаться. В 1942 году нацисты заинтересовались пленными как рабочей силой, а с весны 1943 года началось развитие Власовского движения. В целом, если смертность среди военнопленных армий западных союзников колебалась в пределах от 0,3 % до 1,6 %, то среди советских военнослужащих, как я уже сказал, она составила 60 %.
Сталин явно не был глуп. Почему же мы оказались абсолютно беззащитны перед Германией в первые месяцы войны? Катастрофа: наша авиация была уничтожена одним махом, в плен попали более 3 млн. граждан. Разве нельзя было это предвидеть? Не было зениток, ПВО, плана мобилизации, защиты границ? И разведка предупреждала. Неужели вся трагедия – от «безумного вождя», который слепо доверился Гитлеру? Тема затертая, и все же – как это могло случиться?
– Вы подняли вопрос, вокруг которого ожесточенная полемика идет уже десятилетия. Объективно это хорошо, так как дискуссия способствует открытию новых знаний. К сожалению, рамки нашей беседы вынуждают меня лишь ограничиться тезисами.
Разумеется, это лишь мое видение ситуации, как исследователя.
Во-первых, мы совершенно не были беззащитны перед Германией в июне 1941 года – скорее, напротив, сил и средств, выделенных Гитлером для реализации плана «Барбаросса», оказалось явно недостаточно. Если Разведывательное управление Генерального штаба Красной армии переоценивало возможные силы противника, то Абвер, наоборот, допустил огромный просчет в оценке советских сил и средств, сосредоточенных к началу кампании в западных военных округах. Так, например, немцы считали, что на Западе силы Красной армии к 11 июня насчитывали 7 танковых дивизий, в то время как их было 44. Всего силы Красной армии немцы определяли в 215 дивизий, в то время как в реальности их насчитывалось 303. В августе во время визита в штаб группы армий «Центр» в Борисов, Гитлер мрачно заявил: «Если бы я знал, что у Сталина столько танков, я никогда бы не напал на Советский Союз».
На 22 июня 1941 года соотношение сил между противником (включая союзников Германии) и войсками Красной армии на Западе (пять военных округов) выглядело так: по расчетным дивизиям – 166 и 190, по личному составу – 4,3 млн. и 3,3 млн. человек, по орудиям и минометам – 42,6 тыс. и 59,7 тыс. единиц, по танкам и штурмовым орудиям – 4,1 тыс. и 15,6 тыс. единиц, по самолетам – 4,8 тыс. и 10,7 тыс. единиц. Противник мог выделить для участия в боевых действиях лишь 2,1 тыс. летных экипажей, в то время как ВВС РККА на Западе имели более 7,2 тыс. экипажей. По количеству и качеству советские танки превосходили танки противника. Красная армия имела в стратегическом резерве 51 дивизию (в том числе 16 танковых и моторизованных), в то время как Вермахт и союзники – лишь 28 (в том числе всего 2 танковых и моторизованных). Как же мы были беззащитны?..
«Слепая доверчивость» или «безумие» Сталина – это миф хрущевского времени.
Сталин был настолько искушенным политиком, настолько совершенным «мастером власти» и политической интриги, что не доверял никому, в том числе и Гитлеру. Гитлер, скорее всего, на первом этапе советско-нацистской дружбы Сталину доверял, но не позднее лета 1940 года интуитивно начал чувствовать опасность, исходившую от кремлевского «партнера». А итоги визита Молотова в Берлин в ноябре 1940 года превратили это чувство в уверенность. К концу 1940 года Германия находилась в таком положении, что какой бы ход Гитлер не сделал, все равно его положение ухудшалось. Поэтому «Барбаросса» – шаг от отчаяния. Я думаю, что на самом деле Сталин накануне войны знал, что Красная армия по силам и средствам сильнее Вермахта. Поэтому он и вел себя так уверенно и безмятежно. Может быть, Сталин даже предполагал, что Гитлер его боится. Гитлер и боялся. Но кто бы мог предположить, что со своими опасениями по поводу намерений СССР фюрер решит покончить таким специфическим образом? Не забывайте также, что Германия продолжала вести безнадежную войну против Великобритании. 40 % сил Люфтваффе были связаны на других театрах военных действий. Поставьте себя на место Сталина. Вы бы при описанных условиях могли бы поверить в то, что Гитлер решится еще и на такую авантюру как нападение на Советский Союз? Разведка докладывала, верно, но, сколько в ее донесениях было невольной дезинформации?
Гитлер, напав на СССР, с точки зрения Сталина сделал ход в тот момент совершенно нелогичный и непредсказуемый. Причины нашей «беззащитности» лежат в другом – в пороках сталинской социальной системы, которая была выстроена на месте Российского государства после физического истребления большевиками исторических сословий традиционного русского общества и невиданного закрепощения крестьянства. В атмосфере всеобщего страха, лжи и лицемерия, в которой эта система существовала. Конечно, Вермахт имел определенное превосходство – в развертывании и сосредоточении войск на главных направлениях, в инициативе, в качестве подготовки солдат, офицерского корпуса и генералитета. Среди штаб-офицеров и генералов Вермахта очень многие имели важный опыт Первой мировой войны и службы в Рейхсвере, который в 1920-е годы был высокопрофессиональной армией. А сколько, например, командиров советских дивизий служили в старой русской армии? Имели русское военное академическое образование и воспитание, уровень кругозора и культуры? Признаемся честно: кого наши командиры опасались больше – вероятного противника или партийно-политических органов и органов НКВД? Среднестатистическим бойцом Красной армии к 22 июня 1941 года был колхозник… А кого мог воспитать нищий сталинский колхоз с его беспросветным принудительным трудом? Сегодня мы и не представляем себе реалии «счастливой колхозной жизни» в предвоенном СССР, когда один трудодень в среднем оплачивался из расчета один рубль, а при нечеловеческом напряжении сил за сутки колхозник редко вырабатывал около двух трудодней.
При том годовой налог за избу составлял 20 руб., обязательная страховка (от пожара и т. д.) – 10 руб., за 0,5 га приусадебного хозяйства – 100 руб., за корову – 5 кг мяса или 30 руб., а также 100 литров молока или 15 руб.; за поросенка – 1 кг мяса или 5 руб., принудительная подписка на «добровольный» займ – 25–50 руб. и т. д. Потом такой колхозник шел служить в армию…
Во-вторых, наша авиация ни в коем случае не была «уничтожена одним махом», это еще один миф. На каждую пару немецких истребителей (преимущественно новых Bf-109) приходились – почти два новых (МиГ-3, Як-1) и шесть старых (И-16, И-153) истребителей советских моделей. Ударам подверглись лишь 66 из 470 аэродромов. Только 800 самолетов были повреждены или уничтожены на земле, еще 322 немцы сбили в воздушных боях, потеряв 114 машин. А вот что все-таки произошло с нашей авиацией в первые недели войны, вернее с ее экипажами? Эта тема еще ждет своих исследователей. По поводу систем ПВО замечу, что и у противника для участия в войне против СССР было выделено лишь 17 % сил ПВО.
Летом – осенью 1941 года Красная армия потерпела сокрушительный разгром, потеряв за неполные пять месяцев около 18 тыс. самолетов, 25 тыс. танков, более 100 тыс. орудий и минометов. 2,2 млн. бойцов и командиров погибли и умерли, 1,2 млн. дезертировали, оставшись на оккупированной территории, 3,8 млн. попали в плен. Вермахт разгромил 248 советских дивизий, включая 61 танковую, враг овладел Киевом, блокировал Ленинград и вышел к Москве. Полагаю, что главные причины этой катастрофы заключаются не только во временном удержании немцами инициативы, оперативном превосходстве или более высоком профессионализме Вермахта, но и в нежелании значительной части бойцов и командиров Красной армии защищать колхозы и власть, основанную на страхе и принудительном труде. Вместе с тем, важную объективную роль в удержании фронта сыграли огромные пространства, мобилизационные возможности и людские ресурсы Советского Союза, а также помощь союзников. После начала войны в 1941 году в Красной армии были переформированы или сформированы заново более 500 (!) соединений, а Вермахт прошел длинное расстояние от Бреста до Ростова в неизменном состоянии, исчерпав к декабрю свои возможности.
среда, 05 мая 2010
МОСКВА, 5 май — РИА Новости. Общие людские потери СССР в результате войны 1941-1945 годов составили 26,6 миллиона человек, безвозвратные потери личного состава советских Вооруженных сил составили свыше 8,6 миллиона человек, сообщил в среду журналистам в Москве начальник управления Минобороны РФ по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества генерал-майор Александр Кирилин.
Эти цифры будут доложены руководству страны, с тем чтобы они были озвучены 9 мая.
«Безвозвратные (демографические) потери списочного личного состава советских Вооруженных сил (убиты, умерли от ран или не вернулись из плена) за годы войны, с учетом Дальневосточной кампании, составили 8 миллионов 668 тысяч 400 человек, в том числе армии и флота — 8 миллионов 509 тысяч 300 человек, пограничных войск КГБ СССР — 614 тысяч человек, внутренних войск МВД СССР — 97 тысяч 700 человек. Общие людские потери составили 26,6 миллиона человек», — сказал Кирилин.
По его словам, на момент начала войны в Красной армии находились 4,826 миллиона военнослужащих, 75 тысяч сотрудников других ведомств, которые стояли на довольствии министерства обороны. За все время войны было мобилизовано 29,5 миллиона человек. «К 1 июля 1945 года в армии находились 11,39 миллиона человек, в госпиталях на лечении — 1,046 миллиона человек», — сообщил генерал.
«Министерство обороны РФ полагает возможным приведенные данные о потерях советских Вооруженных сил и гражданского населения СССР за годы Великой Отечественной войны утвердить и опубликовать в официальном порядке», — заявил он.
Что касается соотношения людских потерь Вооруженных сил СССР и фашистской Германии, то оно составляет 1,3:1. «Потери Германии составили около 6 миллионов человек, их союзников — 806 тысяч», — сказал генерал.
Подробнее: news.mail.ru/politics/3765984/
Вопрос: этому можно верить?
Эти цифры будут доложены руководству страны, с тем чтобы они были озвучены 9 мая.
«Безвозвратные (демографические) потери списочного личного состава советских Вооруженных сил (убиты, умерли от ран или не вернулись из плена) за годы войны, с учетом Дальневосточной кампании, составили 8 миллионов 668 тысяч 400 человек, в том числе армии и флота — 8 миллионов 509 тысяч 300 человек, пограничных войск КГБ СССР — 614 тысяч человек, внутренних войск МВД СССР — 97 тысяч 700 человек. Общие людские потери составили 26,6 миллиона человек», — сказал Кирилин.
По его словам, на момент начала войны в Красной армии находились 4,826 миллиона военнослужащих, 75 тысяч сотрудников других ведомств, которые стояли на довольствии министерства обороны. За все время войны было мобилизовано 29,5 миллиона человек. «К 1 июля 1945 года в армии находились 11,39 миллиона человек, в госпиталях на лечении — 1,046 миллиона человек», — сообщил генерал.
«Министерство обороны РФ полагает возможным приведенные данные о потерях советских Вооруженных сил и гражданского населения СССР за годы Великой Отечественной войны утвердить и опубликовать в официальном порядке», — заявил он.
Что касается соотношения людских потерь Вооруженных сил СССР и фашистской Германии, то оно составляет 1,3:1. «Потери Германии составили около 6 миллионов человек, их союзников — 806 тысяч», — сказал генерал.
Подробнее: news.mail.ru/politics/3765984/
Вопрос: этому можно верить?
вторник, 04 мая 2010
И как-то не решаюсь. Наверно, посмотрю, только если кто-то диск одолжит. Потому что столько слышала даже не ругательного - а недоуменно непринимающего...
Поэтому переношу сюда рецензию (почти пересказ) Гоблина. Взгляды на жизнь у нас с ним разные, но на УС, наверно, были бы схожи.
(Одно мелкое замечание: насчет крещения Нади: Гоблин просто не знает. В случаях большой опасности для жизни допускается (и приветствуется) крещение без предварительной подготовки и особых, длительных выяснений, кто во что верует. Надя же не отбивается? Значит, согласна.)
Итак, Гоблин
По словам Никиты Сергеевича, его новый фильм «Утомлённые солнцем 2» снимался «в противовес» фильму Спилберга «Спасение рядового Райана». Никита Сергеевич посмотрел американскую поделку в Париже и был серьёзно удивлён: с чего бы это французы уверены в том, что войну выиграли американцы?
Причина возмущения неясна. Как-то так получилось, что Францию от немецких оккупантов освободили именно американцы. А вот советские войска французы в глаза не видели. При демократии французам и американцам вовсе не обязательно знать о том, кто и как воевал в России. Идеологически верно знать только то, что показывают по демократическому телевидению. А там показывают только про успехи США. Ну да ладно. Берлин всё равно взяли мы.
Судя по всему, государство надеялось получить качественно снятый фильм патриотической направленности, создание которого и поручили заслуженному мастеру отечественного кино – Никите Сергеевичу Михалкову. Получив по одним сведениям 42 миллиона долларов, по другим все 50, восемь долгих лет Никита Сергеевич снимал эпохалку. Наш, и в первую очередь свой, ответ бездуховному Голливуду. Кстати, у пошлого голливудского блокбастера бюджет ненамного больше, 70 миллионов долларов. На многочисленных презентациях Никита Сергеевич лично рассказывал о невиданных масштабах съёмок горящего моста и бомбёжки дырявыми ложками, неизменно подчёркивая, что «все деньги на экране, ни копейки не украли».
По ходу съёмок Никита Сергеевич многажды рассказывал о титанической подготовительной работе, предшествовавшей фильму. Дескать, отсмотрены многие километры кинохроники, прочитаны миллионы страниц воспоминаний и документов. Надо понимать, не только им лично, но и творческим коллективом в целом. Подчёркивал, что читали не только общеизвестное, но и ранее недоступное.
Знаете ли вы, говорил Никита Сергеевич, что немецкую форму задизайнил Хуго Босс? А ведь эта форма составляет 20 процентов боевых успехов вермахта! И монокли у них, говорит, были не просто так — через них было очень удобно смотреть на унтерменшей. К сожалению, Никита Сергеевич ничего не сказал о том, кто задизайнил советскую военную форму, в которой наши солдаты взяли Берлин и разгромили нацистов. Хотя совковая форма, безусловно, была навязана Сталиным и только мешала.
Не совсем ясно, зачем для постановки художественного фильма углубляться в документы? Всем интересующимся давно очевидно, что этого не следует делать даже при съёмках документальных фильмов. Вот, к примеру, Алексей Пивоваров с канала НТВ старательно изучил документы, в том числе — доселе невиданные, а потом снял сугубо документальный фильм про Ржев, переврав и оплевав всё, что сумел.
Зачем говорить о какой-то документальности применительно к художественному фильму? Конечно, чтобы донести до зрителя Правду. Граждане России обожают фильмы исторического плана о родной стране. И если в рекламе говорится о том, что фильм имеет документальную основу — приток зрителя обеспечен. Достаточно вспомнить рекламные лозунги недавних шедевров «Сволочи» и «9 рота». Заявив, что «фильм основан на реальных событиях», автор немедленно вызывает у зрителей доверие. Ну а потом, само собой, может снимать что угодно – как и положено творцу. А когда начнут ловить на лжи – рассказывать, что и не собирался делать ничего «исторического», а про реальные события говорил просто так. Именно это говорили и создатели «Сволочей», и создатели «9 роты». Именно это будет говорить после премьеры Никита Михалков.
И вот 17 апреля 2010 года состоялась долгожданная премьера – сразу в тридцати городах. В Москве, к сожалению, не на Красной площади, как планировали изначально, а всего лишь во Дворце съездов. Будем откровенны: увиденное потрясло многих. Конечно, определенные подозрения внушал уже постер, как будто выбранный на конкурсе скандальных фотожаб, но реального размаха эпического полотна невозможно представить даже по нему. Учитывая резко отрицательное отношение отечественного зрителя к отечественным же фильмам, вряд ли кто-то пойдёт в кино. Поэтому кратко излагаю сюжет. Сделать это непросто, ибо воспроизвести лихие монтажные решения не способен.
Тем, кто не видел первой серии, кратко поясняю: главного героя фильма, комдива Котова, в первой серии расстреляли, а главный злодей самоликвидировался. Во второй серии они чудесным образом оживают, и с этого мощного сюжетного хода начинается эпопея «Предстояние».
Итак, в гости к расстрелянному в прошлой серии главному герою приезжает лично Сталин, в компании с Берией, Буденным и Ворошиловым. Сталин с нечистой, мерзкой кожей, отвратительно рябой — первое подтверждение сугубой документальности. Желание глумиться над внешним обликом — оно показательно. Гнусный Сталин рассуждает о том, как мама кормила его хлебом с маслом, политым вареньем. Остальные персонажи лакейски-угодливо хихикают. Особенно талантливо это делает жена персонажа Михалкова — ажно привзвизгивает и подпрыгивает от восторга. Вот это лакейски-угодливое хихиканье выполнено на крепкую пятёрку — Никита Сергеевич как представитель древнего дворянского рода знает, как должны вести себя лакеи.
В кадр заносят торт с шоколадным портретом Сталина. Товарищ Сталин предлагает съесть товарища Сталина и берёт со стола нож. Странно, конечно, что не вынимает финку из сапога, но в ответ на предложение гостя Никита Сергеевич хватает его за затылок и суёт прыщавой нечистой рожей в торт. Надо понимать, таким образом Никита Сергеевич демонстрирует своё отношение к власти, каковую с удовольствием тычет рожей в торт. Судя по данным отношениям, героя Михалкова не зря посадили и очень странно, что не расстреляли. Ибо это тоже вполне в духе понимания психологии лакея, который вчера умело прислуживал, а сегодня над вчерашним хозяином глумится. Увы, макание Сталина рожей в торт оказывается сном и персонаж Михалкова с воем просыпается в лагере. Особую пикантность данной сцене придаёт наличие трёх сталинских премий у отца создателя этого замечательного эпизода.
Итак, ткнув Сталина рожей в торт, отважный комдив Котов внезапно просыпается в лагере. Повествование в фильме постоянно перескакивает из довоенного прошлого в военный сорок третий, из сорок третьего – в сорок первый, и так без конца. После примерно пятого прыжка во времени это начинает раздражать, ибо сюжет и так нескладный, а тут ещё такое.
Кстати, из фильма неясно, за что же этот замечательный человек сидит? Военный, генерал – за что? Может, как участник заговора Тухачевского? Может, хотел Родину немцам продать, да не успел? Неясно.
В лагерь прикатывает НКВД, руководитель которого объявляет подъём и сортирует заключённых: уголовников — на плац, политических — в сарай лесопилки. Сообщает Котову, что ему политическую статью заменили на уголовную. Сообщает всем, что началась война и заключённые будут этапированы пешим ходом. После чего отдаёт команду расстрелять политических внутри лесопилки из пулемётов. Поражает продуманность действий кровавых упырей: лагерь расположен не на Колыме, а возле западной границы, конвой не боится нападения толпы заключённых, руководители конвоя ведут себя как конченые идиоты — сплошь яркие проявления историчности и документальности. Умный среди этого сброда, понятно, только сам Михалков. Умного комдива Котова умело оттеняет сельский дебил-уголовник в исполнении актёра Дмитрия Дюжева.
И тут на лагерь налетают немецкие самолёты. Ещё один точный исторический штрих: нацистам было не до блицкрига, они не бомбили аэродромы и колонны транспорта, они уничтожали советских заключённых. Не знаю, что за бомбы они бросали, но только убили всех без остатка. Спаслись только Михалков и руководимый им Дюжев — паркур-style.
Данная сцена, очевидно, с точки зрения режиссёра символизирует Советский Союз на момент начала войны: палачи и жертвы, уголовники и придурки, причём придурки в основном почему-то нерусские. Впрочем, нормальных людей в фильме практически нет. Даже пионеры оказываются детьми врагов народа или стукачами, пионервожатые — братьями врагов народа или – о ужас!!! – сотрудниками НКВД. Особняком от тупого быдла представлена семья Котова-Михалкова в полном составе, но об этом чуть ниже.
Никита Сергеевич рассказывал о том, что в его новом фильме даже в минутных эпизодах снимались только великие актёры. Например, задают вопрос уголовному авторитету в исполнении Валентина Гафта – а что это за статья такая? Карикатурный Гафт умело выпучивает глаза, листает перед собой воображаемый кодекс, немного тупит, а потом рассказывает – про что статья. Исключительно правдивое и характерное поведение для уголовника, который лет двадцать ничем кроме обсуждения статей с соседями по нарам не занимался и знает статьи УК лучше любого адвоката. Мастер эпизода!
Тут надо остановиться на актёрской игре в целом. Качественную актёрскую игру в фильме демонстрируют трое: Меньшиков, Миронов и Маковецкий. Все остальные с разной степенью успешности имитируют Никиту Сергеевича: неразборчиво бормочут, взвизгивают, подвывают, таращат глаза, хихикают. Смотреть на это, мягко говоря, странно.
Далее включается «сюжет из будущего», где два упыря – Сталин и Берия, безжалостно допрашивают сотрудника НКВД Меньшикова. Нестриженый до гнусной патлатости Меньшиков поражает интеллектом и выдержкой ничуть не меньше идиотов из НКВД в лагере. Сразу видно, аристократ. Сталин корчит страшные рожи, жутко зыркает исподлобья и внешним обликом больше всего напоминает Носферату из фильма режиссёра Мурнау. Ну, только что не ездит по кабинету как Гэри Олдмэн в роли Дракулы, а так похож неотличимо. Именно так, надо понимать, по мнению режиссёра выглядят руководители, именно этим занимаются в рабочее время.
Товарищ полковник мертвеет от ужаса, постоянно вскакивает по стойке смирно, смотрит перед собой и ведёт себя на допросе как советский интеллигент. Каковым, судя по фразам «Как я должен отвечать: как чекист или как человек?», при таком звании и является. Это, надо понимать, правда характера. Упырь Сталин даёт команду аристократичному Меньшикову разыскать комдива Котова.
Меньшиков едет в пионерский лагерь "имени Павлика Морозова", где расхаживает в чёрном плаще и в чёрных сапожищах чисто Дарт Вейдер – только что имперский марш не играет да не пыхтит страшно. А в пионерлагере тупые дети совков отрекаются от своих родителей — врагов народа и пишут друг на друга доносы. Не отрекается только репрессированная дочка репрессированного Михалкова, которая переехала из лагеря для членов семьи изменников Родины в пионерский лагерь и трудится там пионервожатой. Это особенно яркий пример документалистики происходящего — вся страна в лагерях, но особо толковые дети врагов народа руководят детским коммунистическим движением. Конечно, дочка не поддаётся на уговоры упырей-большевиков. И там, где гордая девочка только плачет, герой актёра Панина буквально обоссывается от ужаса.
Это, кстати, весьма показательно. Дочка в фильме не хочет отрекаться от папы. Мало ли, что власти не нравится мой папа? Ведь он мой папа, я не буду от него отрекаться. Потому что так нельзя. И в то же время нам всем сегодня предлагают отречься от наших отцов и дедов. Несмотря на то, что они наши отцы и деды. Натуральная шизофрения.
Снова возвращаемся в 1941 и видим отступление войск и бегущих граждан от наступающих немцев. На мосту какой-то очевидно ненормальный замполит пытается остановить отступление, под мостом бездушные сапёры закладывают заряды. Офицер, пытающийся остановить бегство войск, показан полным идиотом – толковые солдаты немедленно дают ему по морде и скидывают с моста. Это ж надо такое удумать — требовать от людей сражаться! Мордатые солдаты-дезертиры, оседлав грузовичок, орут вылезшему из воды офицеру: да ты чё говоришь такое, ты немцев видел?! И убивают офицера, чтобы не мешал бежать дальше. Это тоже свидетельство документальности: идиотские требования выполнять воинский долг и животный инстинкт сохранить свою шкуру.
Злые сапёры — тоже предельно тупые, потому что начальник русский, а подчинённый нерусский (сидит под мостом и смотрит под юбки бегущим русским бабам). Начальник перекрывает движение по мосту, в споре с отступающими нечаянно машет флажком, а тупая чурка тут же подрывает мост с людьми. На берег выезжают немецкие танки с мега-штандартами, установленными на танках как паруса. Чисто Warhammer. Офицер Мерзликин тут же бросает грузовик с ранеными и прыгает в воду. Следом за ним бросается в реку офицер-сапёр. Вдвоём они присоединяются к Михалкову и Дюжеву, проплывающим мимо на бревне.
Кстати, Котов снабжен железной рукой со встроенным в железный палец секретным ножом — чисто терминатор. А оперчасть в лагере, значит, не в курсе, что заключённый с холодным оружием бегает. Вот она, правда жизни.
Далее тёплая компания оказывается, как нетрудно догадаться, в штрафбате, которых в сорок первом не было (см. Историческая правда). Штрафбат сидит в чистом поле в траншее. Не в ячейках, как тогда было принято, а в траншее. Ни слева, ни справа никого нет. Оружия в штрафбате тоже нет – очевидно, так эффективнее всего держится оборона на ответственном участке. Поперёк окопа стоит неизвестно откуда взявшаяся пушка ЗиС-3. Это сейчас президента Польши Качиньского можно отвезти на кладбище на лафете пушки Завода имени Сталина. А в 1941 таких пушек ещё не было.
Руководит штрафным сбродом актёр Миронов, отчаянно хамящий личному составу, сморкающийся в ладонь и умело вытирающий сопли об шинели несогласных. Под руководством этого военного личный состав окружает окоп спинками от кроватей – очевидно, против танков. Судя по всему, штрафбат закрывает направление особо страшного удара, ибо ни оружия у них нет, ни других подразделений с флангов.
На усиление штрафбата прибывают кремлёвские курсанты – при полном параде, с оружием. Бывалый военный Миронов в присутствии личного состава немедленно обливает помоями капитана, командира курсантов. Хамство в адрес старшего по званию вызвало одобрительный смех в зале. Кто ж не обрадуется, когда командира публично унизили? Правда, в советских уставах было прописано, что даже сержанта нельзя отчитывать при солдатах. Но тут ведь офицеры, да и зритель откликается живо.
Курсанты запрыгивают в окоп, где народ уже как шпроты в банке – очевидно, чтобы при попадании снаряда или гранаты за раз убивало побольше. Поперёк окопа – пушка, чтобы стреляющие по ней танки тоже убивали побольше. Каждый занимается своим делом: кремлёвские курсанты из числа детей расстрелянных мулл молятся аллаху, другие мечутся по окопам, третьи зачарованно слушают байки Котова.
Танки, само собой, приезжают с другой стороны – окоп вырыли не туда. Навстречу танкам выбегает курсант – он решил, что это советские танки. Из люка одного из танков вылезает немец, бросает грузину шоколадку с Гитлером на обёртке, и жестами просит отойти. Глупый курсант пытается остановить фашистский танк, тыча в него штыком. Штык застревает, курсант падает под танк, курсанта размазывает по земле гусеницей. Начинается бой – адская стрельба в тумане и дыму. Пушка метким выстрелом подбивает танк, другой танк метким выстрелом подбивает пушку. Вместе с пушкой уничтожено столпившееся вокруг пушки командование. Немецкие танки носятся над окопом, пропустив окоп между гусениц и ведя пулемётный огонь по бестолковым русским. Никита Сергеевич мечется по позиции чисто ниндзя, работая по немцам лопатой и пистолетом – что тут скажешь, генерал. Только танком и смогли его угомонить. Через пару минут после начала боя всё застилает дым, ничего не видно – «Рядовой Райан» отдыхает. Отчётливо видно – бюджет потрачен не зря.
Далее показывают поле боя: из-за куч трупов не видно земли, кругом горят танки. Только что не было даже винтовок, не говоря про гранаты, а тут вдруг подбитые танки. Возле пушки подбирает вывалившиеся кишки Миронов. Тяжело раненный командир сокрушается по поводу того, что мальчиков призывного возраста посылают на убой, проклинает Сталина и собравшихся в Кремле идиотов. На премьере в Кремлёвском дворце это прозвучало крайне актуально. Что характерно, сострадания не вызвал ни один персонаж.
На втором часу просмотра наступило лёгкое отупение от увлекательности происходящего. Но расслабляться было рано — впереди ещё два часа исторической правды. На экране какой-то порт, где полным ходом идёт эвакуация: раненых и детей грузят на баржу. Тяжёлых тут же относят в трюм (очевидно, там воздух лучше), трюм наглухо закрывают железными люками. Детей сопровождает дочка главного героя, Надя Котова. Рядом на небольшой пароходик грузят партийный архив и барахло некой блатной дамы, вперемешку с гипсовыми бюстами Сталина.
В открытом море к барже подлетают немецкие самолеты. Компьютерные модели самолётов сделаны неважно, в массе компьютерных игр сделано лучше. Фашистские лётчики, только что умело и безжалостно уничтожавшие беженцев и заключённых, внезапно вспоминают про какую-то конвенцию. Очевидно, ту самую, в строгом соответствии с которой сжигали людей вместе с деревнями и миллионами уничтожали в концлагерях.
Конвенция – дело серьёзное, но один из стрелков решает в шутку на баржу насрать, и предлагает пилоту спикировать. Это интересный момент: ведь пилот обычно офицер, а стрелок – солдат. Но уже открывается «фонарь», изготовившийся к дефекации стрелок высовывает за борт самолёта голую жопу.
Невольно возникает вопрос: кто-нибудь из создателей фильма пробовал посрать за борт самолёта, летящего со скоростью хотя бы 400 километров в час? Ну или хотя бы плюнуть в окно машины, идущей 100 километров в час? Представляют ли создатели, что на скорости 400 километров в час произойдёт с говном, как его размажет и куда оно улетит? Жаль, режиссёр нам этого не показал – думаю, ветеранам было бы интересно.
Естественно, на советском корабле царит бардак, не все тупые совки сдали оружие, некий раненый достаёт ракетницу и метко убивает немца, проносящегося над баржей с голой жопой. Пилот впадает в ярость и на бреющем сносит капитану баржи башку колесом. Командир немецкого звена, поджидающего когда солдат-стрелок просрётся на баржу, внезапно принимает решение: теперь мы всех их должны уничтожить! И приказывает потопить судно. Несчастные фашисты просто вынуждены проявить необходимую жестокость из-за дикой выходки советских варваров. Пулемётные очереди по раненым и детям, бомбы на палубу, баржа пополам, в запертом трюме бьются тонущие раненые. В сцене утопления баржи режиссёр Михалков ловко даёт достойный ответ не только Спилбергу, но и Камерону с его дурацким блокбастером «Титаник».
В живых остаются только дочь Котова и актёр Гармаш. Оба барахтаются в воде возле морской мины, ухватившись за «рога». Актёр Гармаш, по фильму лишившийся ног солдат, сообщает пионервожатой: я, говорит, священник! А давай-ка я тебя покрещу! Поступок, мягко говоря, странный, ибо крещение – акт осознанный, к нему надо серьёзно готовиться и уж как минимум требуется верить в бога. Но Гармашу на это плевать – он по-быстрому крестит Надю, суёт ей под нос свой крест – целуй! Ошарашенная натиском девушка целует крест, в зале раздаются жидкие, тут же затухшие аплодисменты.
После крещения удача героини резко возрастает: бог рушит в море и топит немецкий самолёт, который намеревался цинично добить героиню. Польза от крещения налицо! К сожалению, ничего не сказано о том, был ли немецкий пилот христианином? Может, у него папа был пастором? Это придало бы сцене ещё больше пикантности.
Пока Надя после стремительного крещения приходила в себя, священник Гармаш уплыл в чистое море, в строгом соответствии с христианскими заповедями покончив с собой. Многие думают, что самоубийство – тяжкий грех, полное отрицание воли божьей. Но Гармашу виднее. Вдалеке мимо девушки Нади проплывает пароходик с партархивом, и не замечает ни её, ни мину. А немецкая мина вывозит её на берег – надо думать, по воле божьей, ведь Надя теперь крещёная. Девушка Надя говорит немецкой мине: спасибо тебе, мина! Спасла ты меня! Крепко целует мину и вылезает на берег. А немецкая мина уплывает в море, где немедленно взрывает пароходик с коммунистическим партархивом, попутно уничтожая нехристей-матросов.
Тема религии раскрыта великолепно. Вера персонажей выражается в пылкой зачитке самодельных молитв и нечеловеческом везении уверовавших, которое почему-то обязательно приносит смерть всему живому вокруг. Оказался Котов в лагере — всех заключённых и охрану убивают. Приплыл к мосту — мост взрывают вместе с людьми, самолёты и танки расстреливают колонну беженцев. Живёт его дочь в пионерлагере — все дети и персонал гибнут на барже, она спасается. Зашла в деревню — убивают случайно забредших в эту деревню немцев, а всех жителей, включая детей, сжигают в сарае. Выживают только те, кто согласен слепо служить главному герою Котову. Никакой помощи ближним, вроде советов по обороне от опытного генерала, ни единой попытки спасти из воды хотя бы одного ребенка, Котов с семейством не предпринимают.
У бывшего комдива Котова в фильме две задачи: радоваться нападению фашистов на Родину (он так и говорит: война – наше единственное спасение) и отчаянно дурковать, радуясь очередному «спасению». Но в христианской мифологии явления подобного рода не есть признак вмешательства божественной силы или подвигов истинно верующего. Скорее наоборот – это явные признаки деятельности конкурирующей организации, чей рекламный слоган звучит так: я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. И никакие иконы, чудесным образом сияющие в разнесённой бомбой церкви, мёртвых не оживят.
Правильный пример верующего продемонстрирован как раз в фильме «Спасение рядового Райана», где истово молящийся снайпер не забывает валить без промаха фашистов. И гибнет в бою не завывая молитвы, а спасая войсковых товарищей.
Не удивлюсь, если во второй части нам покажут известный сюжет о том, как служители культа забрались в самолёт и облетели Москву, высунув в открытую дверь икону. Почему, собственно, войска Гитлера и не смогли нашу Москву взять. А вот Гитлер был тупой, он не догадался облететь Берлин, высунув икону в дверь. Потому-то мы Берлин и взяли. А героизм и отвага наших бойцов не при чём.
Далее через деревню проходит немецкая колонна. Трое немецких велосипедистов остаются набрать воды. Один солдат изымает у местных цыган лошадь с повозкой – для немецких военных нужд. Цыгане, конечно, тут же принимаются бренчать на гитарах, петь, плясать и скакать, надеясь задобрить европейца. Немцу это не нравится и он расстреливает назойливых цыган из автомата, технично добивая раненых. Самый просвещённый европеец (в очках) не выдерживает такого и в истерике мчится на велике прочь. Хозяйственный фашист решает прогуляться по деревне. Третий член команды не знает, за кем бежать. В немецкой армии, нагнувшей всю Европу, царят дисциплина и боевая выучка.
Тут в деревню непонятно откуда телепортируется крещёная Надя. Её замечает и за ней крадётся жрущий наши яблоки фашист. Надя в сарай – он шасть за ней. И тишина. В поисках товарища в сарай заходит второй фашист – и снова тишина. Тут возвращается впечатлительный очкарик и предлагает не ссориться из-за каких-то цыган. Однако уже поздно, войсковые товарищи жестоко заколоты вилами. Европеец в ужасе бежит за подмогой. Что характерно, немцы не делают в фильме ничего плохого. Всё плохое от немцев – только в ответ на некорректные действия тупых совков.
Выясняется, что Наде помогла некая барышня, до этого изнасилованная фашистами. Барышня здраво предлагает Наде бежать, но той интересно посмотреть, что фашисты сотворят с деревенскими, которых уже сгоняют к сараю? Когда становится ясно, что в наказание за двух убитых солдат сейчас порешат всю деревню, Надя рвётся «помочь». Спасительница объясняет, что деревенских, включая детей и женщин, немцы сожгут за дело, потому что они не защитили её от насильников и не открывали Наде, когда она стучалась в ставни. Далее барышня пояснила, что раз они с Надей крещёные, то бог хочет их спасти, а остальных, стало быть, сжечь, потому что они нехристи и так надо. Истерики, рыдания и вопли в духе легендарной русской актёрской школы прилагаются.
Интересны два заключительных эпизода мега-картины. В первом матёрый штрафбатовец Котов бежит по полю за упущенным «языком», а тот прячется от него в церкви. Котов тоже забегает в церковь и случайно находит сумку с фамилией дочери. Тут же забыв про немца, садится разбирать сумку и обнюхивать содержимое. Как с такими боевыми навыками удалось пережить гражданскую и дотянуть до сорок третьего — загадка. От коварного немца с костылём в руках Котова спасает не то бог, не то люфтваффе, экипаж которого отчаянно выпихивает из самолёта застрявшую авиабомбу аккурат над церковью. Бомба килограмм на 250 пробивает купол и чудесным образом повисает на люстре, а немец и Котов спасаются бегством. «Винсент, это было чудо!» Бомба взрывается, а на развалинах церкви сияет неповреждённая бомбой икона. На этой сцене не хлопали даже присутствовавшие на сеансе священнослужители. Восторженный пережитым немец учит Котова, что связывать руки пленным надо за спиной и хихикает, когда комдив по-отечески порет его, шалуна такого, ремешком. Что они вытворяли дальше – увы, осталось непонятно.
В финале показывают санитарку Надю, которая ищет раненых и находит обожжённого танкиста. Внезапно обгоревший танкист говорит Наде: покажи сиськи! В зале раздался радостный смех. Очевидно, по замыслу создателей это трагический момент, но пришедшая молодёжь над этим делом будет ржать повсеместно. Надя соглашается и на лютом морозе обнажает торс. Зритель видит сиськи со спины Нади, восхищённый танкист умирает. Не хватает только залихватской песни Чижа со словами «И молодая не узнает, каков танкиста был конец». Где-то далеко в окопе сидит Михалков. Конец фильма. Дорогие зрители, вас ждёт вторая часть – «Цитадель». Там, наверно, кроме «покажи сиськи» будет и «выпей йаду», и «убей себя ап стену».
По итогам ответ «Рядовому Райану» не получился. Не получился даже ответ отдельным сценам из фильма Спилберга, вроде эпической высадки на Омаха-бич. Ни 50 миллионов долларов бюджета, ни восьми лет работы над фильмом не хватило. Получилась отечественная версия «Бесславных ублюдков». Как и фильм Тарантино, фильм Михалкова не имеет никакого отношения к реальным событиям. Как и у Тарантино, все персонажи ведут себя и разговаривают как режиссёр, он же автор сценария. Только у Тарантино есть внятный сюжет, нормальный монтаж, гениальный Кристофер Вальц и звезда Брэд Питт. В нашем же случае — бессвязный набор короткометражек, бестолковая актёрская игра да никакой сценарий. Кстати, фильм Тарантино дороже ровно на гонорар Питта, на 20 миллионов долларов. Чего-то Квентин в кино не понимает.
Никита Сергеевич сперва говорил, что кино у него историческое, а потом начал говорить, что кино для молодёжи. Ветераны, говорит, вряд ли поймут, а вот молодёжь будет знать, что такое война. Оно, конечно, интересно, но молодёжь подобное вообще не смотрит – снято плохо, компьютерные эффекты никакие, смонтировано скучно, смотреть неинтересно. О каких сборах может идти речь? Остаётся только рассказывать, что «сборы – это не главное».
Почему получилось так? Наверно, потому, что у фильма не было толкового продюсера, который смотрит строгим глазом и руководит созданием. В результате Никита Сергеевич снял то, что хотел, и так, как хотел. Он так видит. Что получилось – можно сходить посмотреть.
Какие задачи стояли перед данным фильмом? Судя по всему, задача была ровно одна: десакрализация памяти о Великой Отечественной войне. Вы считаете, что ваши предки одержали великую победу? Да нет же, поглядите – они метались как скоты, они боялись всего на свете, дрожа от ужаса в грязи и в говне. Великая война, в которой победила наша некогда могучая держава? О чём вы – просто бог так захотел, и те, кто молился, победили, а остальных убил НКВД. Командование? Да не было никакого командования – вы же видите, в фильме нет даже ни одного замполита. Говно ваша война, и предки ваши – говно.
Нуждается ли наша страна в таком кино про войну? При нынешнем руководстве – безусловно, именно в таком и нуждается. Министерство Правды прилагает чудовищные усилия и тратит гигантские деньги на поливание нашей истории дерьмом. Могут ли наши режиссёры снимать хорошее кино? Давно уже очевидно, что не могут. До недавнего времени разве что Никита Михалков в нашем кино вздымался как утёс среди моря вяло плещущегося говна. И вот – финал.
Если нам нужны хорошие фильмы про войну, надо приглашать режиссёров из-за границы. Например, позвать того же Пола Верхувена. Снимать умеет, берёт недорого. Ну, приглашаем же мы тренеров для футболистов? Так и тут: надо позвать сценаристов, надо позвать режиссёров. Даже актёров можно позвать, западные актёры играют в среднем значительно лучше наших. Поставить задачу, и получится нормальное кино, ибо режиссёры с запада обучены делать то, что у них просят сделать. А не реализовывать свои фантазии за счёт налогоплательщиков. А на такое дешевле пригласить Ллойда Кауфмана из студии Troma, у него трэш получается не хуже.
И ты спросишь: так смотреть или не смотреть?
Если ты либеральная гнида, ненавидишь своих предков и считаешь, что немцев завалили трупами – беги бегом, это твой фильм.
Если же уважаешь своих предков, отдавших жизни за Родину – мой тебе совет, не ходи.
Goblin
oper.ru/news/read.php?t=1051606225
Поэтому переношу сюда рецензию (почти пересказ) Гоблина. Взгляды на жизнь у нас с ним разные, но на УС, наверно, были бы схожи.
(Одно мелкое замечание: насчет крещения Нади: Гоблин просто не знает. В случаях большой опасности для жизни допускается (и приветствуется) крещение без предварительной подготовки и особых, длительных выяснений, кто во что верует. Надя же не отбивается? Значит, согласна.)
Итак, Гоблин
По словам Никиты Сергеевича, его новый фильм «Утомлённые солнцем 2» снимался «в противовес» фильму Спилберга «Спасение рядового Райана». Никита Сергеевич посмотрел американскую поделку в Париже и был серьёзно удивлён: с чего бы это французы уверены в том, что войну выиграли американцы?
Причина возмущения неясна. Как-то так получилось, что Францию от немецких оккупантов освободили именно американцы. А вот советские войска французы в глаза не видели. При демократии французам и американцам вовсе не обязательно знать о том, кто и как воевал в России. Идеологически верно знать только то, что показывают по демократическому телевидению. А там показывают только про успехи США. Ну да ладно. Берлин всё равно взяли мы.
Судя по всему, государство надеялось получить качественно снятый фильм патриотической направленности, создание которого и поручили заслуженному мастеру отечественного кино – Никите Сергеевичу Михалкову. Получив по одним сведениям 42 миллиона долларов, по другим все 50, восемь долгих лет Никита Сергеевич снимал эпохалку. Наш, и в первую очередь свой, ответ бездуховному Голливуду. Кстати, у пошлого голливудского блокбастера бюджет ненамного больше, 70 миллионов долларов. На многочисленных презентациях Никита Сергеевич лично рассказывал о невиданных масштабах съёмок горящего моста и бомбёжки дырявыми ложками, неизменно подчёркивая, что «все деньги на экране, ни копейки не украли».
По ходу съёмок Никита Сергеевич многажды рассказывал о титанической подготовительной работе, предшествовавшей фильму. Дескать, отсмотрены многие километры кинохроники, прочитаны миллионы страниц воспоминаний и документов. Надо понимать, не только им лично, но и творческим коллективом в целом. Подчёркивал, что читали не только общеизвестное, но и ранее недоступное.
Знаете ли вы, говорил Никита Сергеевич, что немецкую форму задизайнил Хуго Босс? А ведь эта форма составляет 20 процентов боевых успехов вермахта! И монокли у них, говорит, были не просто так — через них было очень удобно смотреть на унтерменшей. К сожалению, Никита Сергеевич ничего не сказал о том, кто задизайнил советскую военную форму, в которой наши солдаты взяли Берлин и разгромили нацистов. Хотя совковая форма, безусловно, была навязана Сталиным и только мешала.
Не совсем ясно, зачем для постановки художественного фильма углубляться в документы? Всем интересующимся давно очевидно, что этого не следует делать даже при съёмках документальных фильмов. Вот, к примеру, Алексей Пивоваров с канала НТВ старательно изучил документы, в том числе — доселе невиданные, а потом снял сугубо документальный фильм про Ржев, переврав и оплевав всё, что сумел.
Зачем говорить о какой-то документальности применительно к художественному фильму? Конечно, чтобы донести до зрителя Правду. Граждане России обожают фильмы исторического плана о родной стране. И если в рекламе говорится о том, что фильм имеет документальную основу — приток зрителя обеспечен. Достаточно вспомнить рекламные лозунги недавних шедевров «Сволочи» и «9 рота». Заявив, что «фильм основан на реальных событиях», автор немедленно вызывает у зрителей доверие. Ну а потом, само собой, может снимать что угодно – как и положено творцу. А когда начнут ловить на лжи – рассказывать, что и не собирался делать ничего «исторического», а про реальные события говорил просто так. Именно это говорили и создатели «Сволочей», и создатели «9 роты». Именно это будет говорить после премьеры Никита Михалков.
И вот 17 апреля 2010 года состоялась долгожданная премьера – сразу в тридцати городах. В Москве, к сожалению, не на Красной площади, как планировали изначально, а всего лишь во Дворце съездов. Будем откровенны: увиденное потрясло многих. Конечно, определенные подозрения внушал уже постер, как будто выбранный на конкурсе скандальных фотожаб, но реального размаха эпического полотна невозможно представить даже по нему. Учитывая резко отрицательное отношение отечественного зрителя к отечественным же фильмам, вряд ли кто-то пойдёт в кино. Поэтому кратко излагаю сюжет. Сделать это непросто, ибо воспроизвести лихие монтажные решения не способен.
Тем, кто не видел первой серии, кратко поясняю: главного героя фильма, комдива Котова, в первой серии расстреляли, а главный злодей самоликвидировался. Во второй серии они чудесным образом оживают, и с этого мощного сюжетного хода начинается эпопея «Предстояние».
Итак, в гости к расстрелянному в прошлой серии главному герою приезжает лично Сталин, в компании с Берией, Буденным и Ворошиловым. Сталин с нечистой, мерзкой кожей, отвратительно рябой — первое подтверждение сугубой документальности. Желание глумиться над внешним обликом — оно показательно. Гнусный Сталин рассуждает о том, как мама кормила его хлебом с маслом, политым вареньем. Остальные персонажи лакейски-угодливо хихикают. Особенно талантливо это делает жена персонажа Михалкова — ажно привзвизгивает и подпрыгивает от восторга. Вот это лакейски-угодливое хихиканье выполнено на крепкую пятёрку — Никита Сергеевич как представитель древнего дворянского рода знает, как должны вести себя лакеи.
В кадр заносят торт с шоколадным портретом Сталина. Товарищ Сталин предлагает съесть товарища Сталина и берёт со стола нож. Странно, конечно, что не вынимает финку из сапога, но в ответ на предложение гостя Никита Сергеевич хватает его за затылок и суёт прыщавой нечистой рожей в торт. Надо понимать, таким образом Никита Сергеевич демонстрирует своё отношение к власти, каковую с удовольствием тычет рожей в торт. Судя по данным отношениям, героя Михалкова не зря посадили и очень странно, что не расстреляли. Ибо это тоже вполне в духе понимания психологии лакея, который вчера умело прислуживал, а сегодня над вчерашним хозяином глумится. Увы, макание Сталина рожей в торт оказывается сном и персонаж Михалкова с воем просыпается в лагере. Особую пикантность данной сцене придаёт наличие трёх сталинских премий у отца создателя этого замечательного эпизода.
Итак, ткнув Сталина рожей в торт, отважный комдив Котов внезапно просыпается в лагере. Повествование в фильме постоянно перескакивает из довоенного прошлого в военный сорок третий, из сорок третьего – в сорок первый, и так без конца. После примерно пятого прыжка во времени это начинает раздражать, ибо сюжет и так нескладный, а тут ещё такое.
Кстати, из фильма неясно, за что же этот замечательный человек сидит? Военный, генерал – за что? Может, как участник заговора Тухачевского? Может, хотел Родину немцам продать, да не успел? Неясно.
В лагерь прикатывает НКВД, руководитель которого объявляет подъём и сортирует заключённых: уголовников — на плац, политических — в сарай лесопилки. Сообщает Котову, что ему политическую статью заменили на уголовную. Сообщает всем, что началась война и заключённые будут этапированы пешим ходом. После чего отдаёт команду расстрелять политических внутри лесопилки из пулемётов. Поражает продуманность действий кровавых упырей: лагерь расположен не на Колыме, а возле западной границы, конвой не боится нападения толпы заключённых, руководители конвоя ведут себя как конченые идиоты — сплошь яркие проявления историчности и документальности. Умный среди этого сброда, понятно, только сам Михалков. Умного комдива Котова умело оттеняет сельский дебил-уголовник в исполнении актёра Дмитрия Дюжева.
И тут на лагерь налетают немецкие самолёты. Ещё один точный исторический штрих: нацистам было не до блицкрига, они не бомбили аэродромы и колонны транспорта, они уничтожали советских заключённых. Не знаю, что за бомбы они бросали, но только убили всех без остатка. Спаслись только Михалков и руководимый им Дюжев — паркур-style.
Данная сцена, очевидно, с точки зрения режиссёра символизирует Советский Союз на момент начала войны: палачи и жертвы, уголовники и придурки, причём придурки в основном почему-то нерусские. Впрочем, нормальных людей в фильме практически нет. Даже пионеры оказываются детьми врагов народа или стукачами, пионервожатые — братьями врагов народа или – о ужас!!! – сотрудниками НКВД. Особняком от тупого быдла представлена семья Котова-Михалкова в полном составе, но об этом чуть ниже.
Никита Сергеевич рассказывал о том, что в его новом фильме даже в минутных эпизодах снимались только великие актёры. Например, задают вопрос уголовному авторитету в исполнении Валентина Гафта – а что это за статья такая? Карикатурный Гафт умело выпучивает глаза, листает перед собой воображаемый кодекс, немного тупит, а потом рассказывает – про что статья. Исключительно правдивое и характерное поведение для уголовника, который лет двадцать ничем кроме обсуждения статей с соседями по нарам не занимался и знает статьи УК лучше любого адвоката. Мастер эпизода!
Тут надо остановиться на актёрской игре в целом. Качественную актёрскую игру в фильме демонстрируют трое: Меньшиков, Миронов и Маковецкий. Все остальные с разной степенью успешности имитируют Никиту Сергеевича: неразборчиво бормочут, взвизгивают, подвывают, таращат глаза, хихикают. Смотреть на это, мягко говоря, странно.
Далее включается «сюжет из будущего», где два упыря – Сталин и Берия, безжалостно допрашивают сотрудника НКВД Меньшикова. Нестриженый до гнусной патлатости Меньшиков поражает интеллектом и выдержкой ничуть не меньше идиотов из НКВД в лагере. Сразу видно, аристократ. Сталин корчит страшные рожи, жутко зыркает исподлобья и внешним обликом больше всего напоминает Носферату из фильма режиссёра Мурнау. Ну, только что не ездит по кабинету как Гэри Олдмэн в роли Дракулы, а так похож неотличимо. Именно так, надо понимать, по мнению режиссёра выглядят руководители, именно этим занимаются в рабочее время.
Товарищ полковник мертвеет от ужаса, постоянно вскакивает по стойке смирно, смотрит перед собой и ведёт себя на допросе как советский интеллигент. Каковым, судя по фразам «Как я должен отвечать: как чекист или как человек?», при таком звании и является. Это, надо понимать, правда характера. Упырь Сталин даёт команду аристократичному Меньшикову разыскать комдива Котова.
Меньшиков едет в пионерский лагерь "имени Павлика Морозова", где расхаживает в чёрном плаще и в чёрных сапожищах чисто Дарт Вейдер – только что имперский марш не играет да не пыхтит страшно. А в пионерлагере тупые дети совков отрекаются от своих родителей — врагов народа и пишут друг на друга доносы. Не отрекается только репрессированная дочка репрессированного Михалкова, которая переехала из лагеря для членов семьи изменников Родины в пионерский лагерь и трудится там пионервожатой. Это особенно яркий пример документалистики происходящего — вся страна в лагерях, но особо толковые дети врагов народа руководят детским коммунистическим движением. Конечно, дочка не поддаётся на уговоры упырей-большевиков. И там, где гордая девочка только плачет, герой актёра Панина буквально обоссывается от ужаса.
Это, кстати, весьма показательно. Дочка в фильме не хочет отрекаться от папы. Мало ли, что власти не нравится мой папа? Ведь он мой папа, я не буду от него отрекаться. Потому что так нельзя. И в то же время нам всем сегодня предлагают отречься от наших отцов и дедов. Несмотря на то, что они наши отцы и деды. Натуральная шизофрения.
Снова возвращаемся в 1941 и видим отступление войск и бегущих граждан от наступающих немцев. На мосту какой-то очевидно ненормальный замполит пытается остановить отступление, под мостом бездушные сапёры закладывают заряды. Офицер, пытающийся остановить бегство войск, показан полным идиотом – толковые солдаты немедленно дают ему по морде и скидывают с моста. Это ж надо такое удумать — требовать от людей сражаться! Мордатые солдаты-дезертиры, оседлав грузовичок, орут вылезшему из воды офицеру: да ты чё говоришь такое, ты немцев видел?! И убивают офицера, чтобы не мешал бежать дальше. Это тоже свидетельство документальности: идиотские требования выполнять воинский долг и животный инстинкт сохранить свою шкуру.
Злые сапёры — тоже предельно тупые, потому что начальник русский, а подчинённый нерусский (сидит под мостом и смотрит под юбки бегущим русским бабам). Начальник перекрывает движение по мосту, в споре с отступающими нечаянно машет флажком, а тупая чурка тут же подрывает мост с людьми. На берег выезжают немецкие танки с мега-штандартами, установленными на танках как паруса. Чисто Warhammer. Офицер Мерзликин тут же бросает грузовик с ранеными и прыгает в воду. Следом за ним бросается в реку офицер-сапёр. Вдвоём они присоединяются к Михалкову и Дюжеву, проплывающим мимо на бревне.
Кстати, Котов снабжен железной рукой со встроенным в железный палец секретным ножом — чисто терминатор. А оперчасть в лагере, значит, не в курсе, что заключённый с холодным оружием бегает. Вот она, правда жизни.
Далее тёплая компания оказывается, как нетрудно догадаться, в штрафбате, которых в сорок первом не было (см. Историческая правда). Штрафбат сидит в чистом поле в траншее. Не в ячейках, как тогда было принято, а в траншее. Ни слева, ни справа никого нет. Оружия в штрафбате тоже нет – очевидно, так эффективнее всего держится оборона на ответственном участке. Поперёк окопа стоит неизвестно откуда взявшаяся пушка ЗиС-3. Это сейчас президента Польши Качиньского можно отвезти на кладбище на лафете пушки Завода имени Сталина. А в 1941 таких пушек ещё не было.
Руководит штрафным сбродом актёр Миронов, отчаянно хамящий личному составу, сморкающийся в ладонь и умело вытирающий сопли об шинели несогласных. Под руководством этого военного личный состав окружает окоп спинками от кроватей – очевидно, против танков. Судя по всему, штрафбат закрывает направление особо страшного удара, ибо ни оружия у них нет, ни других подразделений с флангов.
На усиление штрафбата прибывают кремлёвские курсанты – при полном параде, с оружием. Бывалый военный Миронов в присутствии личного состава немедленно обливает помоями капитана, командира курсантов. Хамство в адрес старшего по званию вызвало одобрительный смех в зале. Кто ж не обрадуется, когда командира публично унизили? Правда, в советских уставах было прописано, что даже сержанта нельзя отчитывать при солдатах. Но тут ведь офицеры, да и зритель откликается живо.
Курсанты запрыгивают в окоп, где народ уже как шпроты в банке – очевидно, чтобы при попадании снаряда или гранаты за раз убивало побольше. Поперёк окопа – пушка, чтобы стреляющие по ней танки тоже убивали побольше. Каждый занимается своим делом: кремлёвские курсанты из числа детей расстрелянных мулл молятся аллаху, другие мечутся по окопам, третьи зачарованно слушают байки Котова.
Танки, само собой, приезжают с другой стороны – окоп вырыли не туда. Навстречу танкам выбегает курсант – он решил, что это советские танки. Из люка одного из танков вылезает немец, бросает грузину шоколадку с Гитлером на обёртке, и жестами просит отойти. Глупый курсант пытается остановить фашистский танк, тыча в него штыком. Штык застревает, курсант падает под танк, курсанта размазывает по земле гусеницей. Начинается бой – адская стрельба в тумане и дыму. Пушка метким выстрелом подбивает танк, другой танк метким выстрелом подбивает пушку. Вместе с пушкой уничтожено столпившееся вокруг пушки командование. Немецкие танки носятся над окопом, пропустив окоп между гусениц и ведя пулемётный огонь по бестолковым русским. Никита Сергеевич мечется по позиции чисто ниндзя, работая по немцам лопатой и пистолетом – что тут скажешь, генерал. Только танком и смогли его угомонить. Через пару минут после начала боя всё застилает дым, ничего не видно – «Рядовой Райан» отдыхает. Отчётливо видно – бюджет потрачен не зря.
Далее показывают поле боя: из-за куч трупов не видно земли, кругом горят танки. Только что не было даже винтовок, не говоря про гранаты, а тут вдруг подбитые танки. Возле пушки подбирает вывалившиеся кишки Миронов. Тяжело раненный командир сокрушается по поводу того, что мальчиков призывного возраста посылают на убой, проклинает Сталина и собравшихся в Кремле идиотов. На премьере в Кремлёвском дворце это прозвучало крайне актуально. Что характерно, сострадания не вызвал ни один персонаж.
На втором часу просмотра наступило лёгкое отупение от увлекательности происходящего. Но расслабляться было рано — впереди ещё два часа исторической правды. На экране какой-то порт, где полным ходом идёт эвакуация: раненых и детей грузят на баржу. Тяжёлых тут же относят в трюм (очевидно, там воздух лучше), трюм наглухо закрывают железными люками. Детей сопровождает дочка главного героя, Надя Котова. Рядом на небольшой пароходик грузят партийный архив и барахло некой блатной дамы, вперемешку с гипсовыми бюстами Сталина.
В открытом море к барже подлетают немецкие самолеты. Компьютерные модели самолётов сделаны неважно, в массе компьютерных игр сделано лучше. Фашистские лётчики, только что умело и безжалостно уничтожавшие беженцев и заключённых, внезапно вспоминают про какую-то конвенцию. Очевидно, ту самую, в строгом соответствии с которой сжигали людей вместе с деревнями и миллионами уничтожали в концлагерях.
Конвенция – дело серьёзное, но один из стрелков решает в шутку на баржу насрать, и предлагает пилоту спикировать. Это интересный момент: ведь пилот обычно офицер, а стрелок – солдат. Но уже открывается «фонарь», изготовившийся к дефекации стрелок высовывает за борт самолёта голую жопу.
Невольно возникает вопрос: кто-нибудь из создателей фильма пробовал посрать за борт самолёта, летящего со скоростью хотя бы 400 километров в час? Ну или хотя бы плюнуть в окно машины, идущей 100 километров в час? Представляют ли создатели, что на скорости 400 километров в час произойдёт с говном, как его размажет и куда оно улетит? Жаль, режиссёр нам этого не показал – думаю, ветеранам было бы интересно.
Естественно, на советском корабле царит бардак, не все тупые совки сдали оружие, некий раненый достаёт ракетницу и метко убивает немца, проносящегося над баржей с голой жопой. Пилот впадает в ярость и на бреющем сносит капитану баржи башку колесом. Командир немецкого звена, поджидающего когда солдат-стрелок просрётся на баржу, внезапно принимает решение: теперь мы всех их должны уничтожить! И приказывает потопить судно. Несчастные фашисты просто вынуждены проявить необходимую жестокость из-за дикой выходки советских варваров. Пулемётные очереди по раненым и детям, бомбы на палубу, баржа пополам, в запертом трюме бьются тонущие раненые. В сцене утопления баржи режиссёр Михалков ловко даёт достойный ответ не только Спилбергу, но и Камерону с его дурацким блокбастером «Титаник».
В живых остаются только дочь Котова и актёр Гармаш. Оба барахтаются в воде возле морской мины, ухватившись за «рога». Актёр Гармаш, по фильму лишившийся ног солдат, сообщает пионервожатой: я, говорит, священник! А давай-ка я тебя покрещу! Поступок, мягко говоря, странный, ибо крещение – акт осознанный, к нему надо серьёзно готовиться и уж как минимум требуется верить в бога. Но Гармашу на это плевать – он по-быстрому крестит Надю, суёт ей под нос свой крест – целуй! Ошарашенная натиском девушка целует крест, в зале раздаются жидкие, тут же затухшие аплодисменты.
После крещения удача героини резко возрастает: бог рушит в море и топит немецкий самолёт, который намеревался цинично добить героиню. Польза от крещения налицо! К сожалению, ничего не сказано о том, был ли немецкий пилот христианином? Может, у него папа был пастором? Это придало бы сцене ещё больше пикантности.
Пока Надя после стремительного крещения приходила в себя, священник Гармаш уплыл в чистое море, в строгом соответствии с христианскими заповедями покончив с собой. Многие думают, что самоубийство – тяжкий грех, полное отрицание воли божьей. Но Гармашу виднее. Вдалеке мимо девушки Нади проплывает пароходик с партархивом, и не замечает ни её, ни мину. А немецкая мина вывозит её на берег – надо думать, по воле божьей, ведь Надя теперь крещёная. Девушка Надя говорит немецкой мине: спасибо тебе, мина! Спасла ты меня! Крепко целует мину и вылезает на берег. А немецкая мина уплывает в море, где немедленно взрывает пароходик с коммунистическим партархивом, попутно уничтожая нехристей-матросов.
Тема религии раскрыта великолепно. Вера персонажей выражается в пылкой зачитке самодельных молитв и нечеловеческом везении уверовавших, которое почему-то обязательно приносит смерть всему живому вокруг. Оказался Котов в лагере — всех заключённых и охрану убивают. Приплыл к мосту — мост взрывают вместе с людьми, самолёты и танки расстреливают колонну беженцев. Живёт его дочь в пионерлагере — все дети и персонал гибнут на барже, она спасается. Зашла в деревню — убивают случайно забредших в эту деревню немцев, а всех жителей, включая детей, сжигают в сарае. Выживают только те, кто согласен слепо служить главному герою Котову. Никакой помощи ближним, вроде советов по обороне от опытного генерала, ни единой попытки спасти из воды хотя бы одного ребенка, Котов с семейством не предпринимают.
У бывшего комдива Котова в фильме две задачи: радоваться нападению фашистов на Родину (он так и говорит: война – наше единственное спасение) и отчаянно дурковать, радуясь очередному «спасению». Но в христианской мифологии явления подобного рода не есть признак вмешательства божественной силы или подвигов истинно верующего. Скорее наоборот – это явные признаки деятельности конкурирующей организации, чей рекламный слоган звучит так: я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. И никакие иконы, чудесным образом сияющие в разнесённой бомбой церкви, мёртвых не оживят.
Правильный пример верующего продемонстрирован как раз в фильме «Спасение рядового Райана», где истово молящийся снайпер не забывает валить без промаха фашистов. И гибнет в бою не завывая молитвы, а спасая войсковых товарищей.
Не удивлюсь, если во второй части нам покажут известный сюжет о том, как служители культа забрались в самолёт и облетели Москву, высунув в открытую дверь икону. Почему, собственно, войска Гитлера и не смогли нашу Москву взять. А вот Гитлер был тупой, он не догадался облететь Берлин, высунув икону в дверь. Потому-то мы Берлин и взяли. А героизм и отвага наших бойцов не при чём.
Далее через деревню проходит немецкая колонна. Трое немецких велосипедистов остаются набрать воды. Один солдат изымает у местных цыган лошадь с повозкой – для немецких военных нужд. Цыгане, конечно, тут же принимаются бренчать на гитарах, петь, плясать и скакать, надеясь задобрить европейца. Немцу это не нравится и он расстреливает назойливых цыган из автомата, технично добивая раненых. Самый просвещённый европеец (в очках) не выдерживает такого и в истерике мчится на велике прочь. Хозяйственный фашист решает прогуляться по деревне. Третий член команды не знает, за кем бежать. В немецкой армии, нагнувшей всю Европу, царят дисциплина и боевая выучка.
Тут в деревню непонятно откуда телепортируется крещёная Надя. Её замечает и за ней крадётся жрущий наши яблоки фашист. Надя в сарай – он шасть за ней. И тишина. В поисках товарища в сарай заходит второй фашист – и снова тишина. Тут возвращается впечатлительный очкарик и предлагает не ссориться из-за каких-то цыган. Однако уже поздно, войсковые товарищи жестоко заколоты вилами. Европеец в ужасе бежит за подмогой. Что характерно, немцы не делают в фильме ничего плохого. Всё плохое от немцев – только в ответ на некорректные действия тупых совков.
Выясняется, что Наде помогла некая барышня, до этого изнасилованная фашистами. Барышня здраво предлагает Наде бежать, но той интересно посмотреть, что фашисты сотворят с деревенскими, которых уже сгоняют к сараю? Когда становится ясно, что в наказание за двух убитых солдат сейчас порешат всю деревню, Надя рвётся «помочь». Спасительница объясняет, что деревенских, включая детей и женщин, немцы сожгут за дело, потому что они не защитили её от насильников и не открывали Наде, когда она стучалась в ставни. Далее барышня пояснила, что раз они с Надей крещёные, то бог хочет их спасти, а остальных, стало быть, сжечь, потому что они нехристи и так надо. Истерики, рыдания и вопли в духе легендарной русской актёрской школы прилагаются.
Интересны два заключительных эпизода мега-картины. В первом матёрый штрафбатовец Котов бежит по полю за упущенным «языком», а тот прячется от него в церкви. Котов тоже забегает в церковь и случайно находит сумку с фамилией дочери. Тут же забыв про немца, садится разбирать сумку и обнюхивать содержимое. Как с такими боевыми навыками удалось пережить гражданскую и дотянуть до сорок третьего — загадка. От коварного немца с костылём в руках Котова спасает не то бог, не то люфтваффе, экипаж которого отчаянно выпихивает из самолёта застрявшую авиабомбу аккурат над церковью. Бомба килограмм на 250 пробивает купол и чудесным образом повисает на люстре, а немец и Котов спасаются бегством. «Винсент, это было чудо!» Бомба взрывается, а на развалинах церкви сияет неповреждённая бомбой икона. На этой сцене не хлопали даже присутствовавшие на сеансе священнослужители. Восторженный пережитым немец учит Котова, что связывать руки пленным надо за спиной и хихикает, когда комдив по-отечески порет его, шалуна такого, ремешком. Что они вытворяли дальше – увы, осталось непонятно.
В финале показывают санитарку Надю, которая ищет раненых и находит обожжённого танкиста. Внезапно обгоревший танкист говорит Наде: покажи сиськи! В зале раздался радостный смех. Очевидно, по замыслу создателей это трагический момент, но пришедшая молодёжь над этим делом будет ржать повсеместно. Надя соглашается и на лютом морозе обнажает торс. Зритель видит сиськи со спины Нади, восхищённый танкист умирает. Не хватает только залихватской песни Чижа со словами «И молодая не узнает, каков танкиста был конец». Где-то далеко в окопе сидит Михалков. Конец фильма. Дорогие зрители, вас ждёт вторая часть – «Цитадель». Там, наверно, кроме «покажи сиськи» будет и «выпей йаду», и «убей себя ап стену».
По итогам ответ «Рядовому Райану» не получился. Не получился даже ответ отдельным сценам из фильма Спилберга, вроде эпической высадки на Омаха-бич. Ни 50 миллионов долларов бюджета, ни восьми лет работы над фильмом не хватило. Получилась отечественная версия «Бесславных ублюдков». Как и фильм Тарантино, фильм Михалкова не имеет никакого отношения к реальным событиям. Как и у Тарантино, все персонажи ведут себя и разговаривают как режиссёр, он же автор сценария. Только у Тарантино есть внятный сюжет, нормальный монтаж, гениальный Кристофер Вальц и звезда Брэд Питт. В нашем же случае — бессвязный набор короткометражек, бестолковая актёрская игра да никакой сценарий. Кстати, фильм Тарантино дороже ровно на гонорар Питта, на 20 миллионов долларов. Чего-то Квентин в кино не понимает.
Никита Сергеевич сперва говорил, что кино у него историческое, а потом начал говорить, что кино для молодёжи. Ветераны, говорит, вряд ли поймут, а вот молодёжь будет знать, что такое война. Оно, конечно, интересно, но молодёжь подобное вообще не смотрит – снято плохо, компьютерные эффекты никакие, смонтировано скучно, смотреть неинтересно. О каких сборах может идти речь? Остаётся только рассказывать, что «сборы – это не главное».
Почему получилось так? Наверно, потому, что у фильма не было толкового продюсера, который смотрит строгим глазом и руководит созданием. В результате Никита Сергеевич снял то, что хотел, и так, как хотел. Он так видит. Что получилось – можно сходить посмотреть.
Какие задачи стояли перед данным фильмом? Судя по всему, задача была ровно одна: десакрализация памяти о Великой Отечественной войне. Вы считаете, что ваши предки одержали великую победу? Да нет же, поглядите – они метались как скоты, они боялись всего на свете, дрожа от ужаса в грязи и в говне. Великая война, в которой победила наша некогда могучая держава? О чём вы – просто бог так захотел, и те, кто молился, победили, а остальных убил НКВД. Командование? Да не было никакого командования – вы же видите, в фильме нет даже ни одного замполита. Говно ваша война, и предки ваши – говно.
Нуждается ли наша страна в таком кино про войну? При нынешнем руководстве – безусловно, именно в таком и нуждается. Министерство Правды прилагает чудовищные усилия и тратит гигантские деньги на поливание нашей истории дерьмом. Могут ли наши режиссёры снимать хорошее кино? Давно уже очевидно, что не могут. До недавнего времени разве что Никита Михалков в нашем кино вздымался как утёс среди моря вяло плещущегося говна. И вот – финал.
Если нам нужны хорошие фильмы про войну, надо приглашать режиссёров из-за границы. Например, позвать того же Пола Верхувена. Снимать умеет, берёт недорого. Ну, приглашаем же мы тренеров для футболистов? Так и тут: надо позвать сценаристов, надо позвать режиссёров. Даже актёров можно позвать, западные актёры играют в среднем значительно лучше наших. Поставить задачу, и получится нормальное кино, ибо режиссёры с запада обучены делать то, что у них просят сделать. А не реализовывать свои фантазии за счёт налогоплательщиков. А на такое дешевле пригласить Ллойда Кауфмана из студии Troma, у него трэш получается не хуже.
И ты спросишь: так смотреть или не смотреть?
Если ты либеральная гнида, ненавидишь своих предков и считаешь, что немцев завалили трупами – беги бегом, это твой фильм.
Если же уважаешь своих предков, отдавших жизни за Родину – мой тебе совет, не ходи.
Goblin
oper.ru/news/read.php?t=1051606225
воскресенье, 02 мая 2010
Были мы с Вилеминой в четверг в музее «Молодой гвардии» у Тамары Александровны Кисничан. Впечатлений полно. Жаль, что по уговору ничего нельзя было записывать (то есть на диктофон). Я бы записала – только для себя, потому что вечером обнаружила, что кроме хорошего впечатления не помню почти ничего.
На мое счастье со мной была Вилемина. В основном по ее воспоминаниям отчет и пишу. Вот выдержка из ее письма:
«Общее впечатление – что г-жа К. в целом придерживается официальной версии («публиковать только то, на что даст добро Никитенко »), но поскольку она столько про это знает, … она просто не может не идти дальше, за пределы «музейной версии». Например, она не верит, что Почепцов выдал всех, но верит, что письмо его было. (Она вообще не отреагировала, когда Вы сказали, что это письмо никто никогда не видел, что мы о нем знаем только потому, что о нем говорил Кулешов и т.д.) … Совершенно неожиданным для меня было ее в высшей степени положительное отношение к «бабушке Вере», которая явно была совершенно другой, чем Е.Н. … С другой стороны, меня поразило ее некритическое отношение к тому, что пишет Киреева. Увы, это безусловно «литература» ...»
Итак, рассказываю, что насобирали в памяти совместными усилиями.
Надеюсь, со временем вспомним, у кого были в гостях Т.А. и школьники так, что рядом оказался дом, где жила Анна Иосифовна. Не у Тюлениных ли? У Нади, по-моему. В общем, поговорили с Надей, вышли, а тут какая-то женщина немолодая выходит из соседнего домишки. «Детки, вы кто?» - «Школьники из Москвы». – «Подождите, я сейчас». Исчезает в домике, а потом выходит с большим-большим портретом Вити Третьякевича. И идет к ним с этим портретом и говорит: «Расскажите правду о моем сыне». Это уже совсем конец 50-х, то есть официально Витя реабилитирован, но его реабилитацию замяли, а Анна Иосифовна до сих пор ходила по ночам к нему на могилу…
Т.А. считает, что молодогвардейцы могли выдавать друг друга на допросах. То есть письмо Почепцова было, но, понятно, он просто всех не знал. А в полубеспамятстве из-за пыток могли измученные вчерашние дети кого-то называть. (Что, ИМХО, очень и очень вероятно. Потому что истина была никому из полицаев не нужна, нужны были имена.)
Мама Толи Попова рассказывала, что просила Кулешова – он был крестным Толи – помочь с его освобождением. Кулешов ответил: «Если бы он был один, я бы помог». (ИМХО, довольно мощный аргумент в пользу того, что организация была и полицаям о ее существовании было известно.)
У Толи был фотоаппарат, но фотографировал он только свою маму – а она была очень красивая. Говорил, будет фотографировать других, когда научится передавать на фотографиях мамину красоту.
Е.Н. (Кошевая) принимала только кого хотела, поэтому ребята из московской школы никак к ней не могли попасть. Но однажды они жили в общежитии на шахте имени Тюленина, а в ведении шахты находился детсад, в котором Е.Н. директорствовала. И начальник шахты ей просто приказал. Т.А. с уважением относится и к Олегу и к бабушке Вере, по поводу комиссарства у нее нет вопросов: комиссаром МГ был Третьякевич, а Кошевой – комиссар «Молота», просуществовавшего несколько дней и упраздненного (! Надеюсь, я не перепутала?) с подачи Лютикова, мол, нечего организацию дробить. Считает, что Е.Н. сильно подпортила своему сыну репутацию неумеренным преувеличением и враньем. Ей ребята задали прямой вопрос: зачем вы говорите, что вы всё про МГ знали, если молодогвардейцы давали клятву, что никому ничего не скажут, остальные же родители говорили: мы не знаем ничего. Вы же черните память Олега. И еще ведь у вас немцы стояли, вы сами это пишете, как могли ребята у вас собираться? Она от ответа ушла. (Мое предположение, что враньем Е.Н. спасала свою семью – себя и брата – было встречено без возражений.)
По поводу того, что Олег приезжал после войны живой и здоровый, мы полностью солидарны: это за Олега приняли Владимира Иванова. Бабушка Вера говорила, что В.И. поразительно похож на Олега, не только и не столько даже внешне, но повадками... Они даже скатерть, садясь за стол, расправляли одинаковым жестом, только один на себя, а другой от себя. И одинаково выбирали книгу для чтения: подходили к этажерке у окна, брали книгу и стоя ее перелистывали - та ли, которую хочется?
В книгу Киреевой (ой, а не Колотович ли? Что-то я засомневалась) не вошел эпизод, как Сережка прыгнул со второго этажа. Хотя вообще эпизод известен. Идея в том, что там, по-моему, разбили стекло (если нет, спрошу, Вилемина поправит). И подумали на Сережку, а когда тот сказал, что не при чем, укорили, сказали, что смелости не хватает признаться. И Сережка прыгнул со второго этажа – как он иначе мог доказать, что он не трус? А буквально на следующий день идет учительница на урок (а она жила на улице, которая заканчивалась школой) и видит: на крыше стоит Любка в стойке «ласточка». Она осторожно ее попросила спуститься, Любка спустилась, а на вопрос, зачем стояла, ответила: «Показать, что девчата ничем не хуже парней».
Любка была единственным балованным ребенком, в том смысле, что ей все покупали, Григорий Ильич хорошо зарабатывал, а в смысле поведения держали все же строго. Она очень всем интересовалась, то одним, то другим. То медсестрой хотела быть и ходила с сумкой с бинтами. Все окрестные собаки щеголяли перевязанными лапами. Покупали ей все, что завезли хорошего, пяти-шестилетняя девчонка носила крепдешиновые платья, в то время как ее сверстницы – очень простые, выгоревшие, ситцевые…
Известно, что Г.И. считали погибшим, а Любка ездила по заданиям МГ всюду, якобы в поисках отца – правда, врала, что он был не передовой шахтер, а «бывший». Немцы ей сочувствовали, один чуть ли не невестой объявлял. М.А. Борц описала одежду Любки в тюрьме: пальто, платок и цветастое платье из-под пальто. А в Ровеньках видели, как вели большую группу людей на расстрел. Группа была большая, но в основном мужчины, и потому девушка в пальто, платке и цветастом платье была заметна…
Г.И. возвращался домой, ничего не зная о жене и дочери. В поезде, уже недалеко от дома, ему дали почитать газету, где рассказывалось о подвиге и гибели молодогвардейцев.
У Ефросиньи Мироновны жила Инна Макарова во время съемок. Ребята и Т.А. спрашивали: похожа на Любу? «Нет, что вы, - отвечала Е.М. – Инночка такая красивая, а Любка моя была обыкновенная».
Когда Е.М. умерла, Г.И. женился снова. И его жена выходила к пионерам, ездившим со всей страны, с рассказами о Любкином детстве, якобы она мама. Ну, Т.А.-то знала, кто она, требовала, чтобы Г.И. вышел, а жена ей жаловалась, что вот было заседание, и Г.И. посадили в президиум, а ее не посадили, почему ж такая несправедливость. Но его же как Любиного отца в президиум, объясняла Т.А., а вас за что? Да разве я за ним плохо хожу, обстирываю, кормлю, возмущалась женщина.
Женился после смерти жены во второй раз и Матвей Максимович Громов. На маме Володи Загоруйко. Она тоже выходила к многочисленным делегациям и рассказывала, словно мама, об Ульяне. А ребята Т.А. ей сказали: мы знаем, что вы не Улина мама, вы нам лучше про Володю расскажите. И она была так рада, что им интересно про Володю.
Не помню почему – но Нонна Мордюкова жила не у Громовых. Красивая была девушка, и тогда у нее начинался роман со Славой Тихоновым, закончившийся потом замужеством. И каждое утро на ее окне появлялись красивые розы. На следующую ночь неизвестный подвядшие розы убирал – и ставил новые. Хотелось бы написать, что Слава ревновал, но про это Т.А. не рассказывала. В общем, оказалось, что розы приносил Матвей Максимович. Из Улиного сада.
Еще вспомнила. Совсем уже Т.А. с ребятами уезжали, осталось немного свободного времени. И вдруг кто-то им говорит (не Надя ли Тюленина опять? Надо у Вилемины спросить): «А не хотите с папой Олега Кошевого поговорить? Он вот тут рядом – немножко спуститься – живет». Они в полном недоумении спустились – и в самом деле с Василием Федосеевичем познакомились. Он жил по-прежнему с той же женой, Марией Чуб, тихо и незаметно, и какую-то роль в этой его «приниженности», конечно, играла Е.Н. Он, кстати, и сказал, что Олег был замечательно развитым умным парнем. Высокий, сильный, начитанный. Прекрасно танцевал – для девочек честью было, что пригласил Олег, это было признание танцевальных умений. Но не мог он быть комиссаром МГ – именно потому, что мы говорили: слишком молод, мало в Краснодоне известен, недавно вступил в комсомол. И о-ч-е-н-ь сильно заикался. (При этом Т.А. сказала, что Ваня Зимнухов стихи свои публично не читал, а Олег, наоборот, при каждой возможности. Как же с заиканием? Или он при ритмической речи заикался меньше? Тогда особенно понятно, почему он так любил их читать.) Распрощались ребята с Кошевым, намереваясь в следующий приезд расспросить поподробнее. Не успели: его к следующему приезду не было в живых.
Ну, конечно, Тюленина Александра Васильевна. Ребят предупредили: ни в коем случае не говорить, что были уже у Кошевых, – тогда выгонит сразу, а еще лучше сказать, что вообще ни с кем пока не говорили. Они пришли. Тюленина: «Ну, ко мне небось последней явились?» Ребята: «Нет, что вы, мы только приехали!» - «Тогда ладно». И бух на стол бутыль самогона: «Помянем наших детей». – «Что вы, А.В., мы не пьем». А.В. останавливает взгляд на Т.А.: «Тогда ты со мной выпей. Самогон хороший, свой»…
Когда Т.А. собралась рожать, Еф.М. и Ал.Вас. велели: если девочка, назовешь Любой, мальчик – Сережей. Родилась девочка, Люба. А.В. сказала: значит, внука Сергеем назовешь. Так и вышло. Внук у Т.А. Сергей.
В поселок Краснодон, понятно, немного народу попадало, все в основном в город и в Первомайку. Поэтому приезд Т.А. с ребятами – событие. Они к Дарье Кузьминичне Андросовой зашли – и тут же клич: «Лида! Надя! А ну идите сюда!» Прибегают девочки, племянницы Лиды Андросовой и Нади Петрачковой, названные в их честь. «Пробегите по дворам, скажите, пионеры из Москвы приехали». И через полчаса прямо на улице – а она в поселке одна, остальные проулки – стоят столы, и все зазывают, и кормят, и есть уже невозможно, а как откажешься?
Д.К. зазвала в дом, ребят подводит к дивану, говорит: «Садитесь». А те сесть стесняются: на диване нарисованы Лида и Коля. (Тут я не поняла, как нарисованы: просто как бы портреты висят или как в эпоху барокко – словно сидят на этом диване.)
Мы вроде считаем, что про освобождение военнопленных – позднее придумано. Потому что мало освободить, надо еще поднять на ноги, одеть, спрятать или отправить к фронту, а про это вроде никто не знает. А Надя Тюленина именно про это Т.А. и рассказывала – что мало освободить, надо еще… (см. выше) И этим занимались молодогвардейцы, и она им помогала. Ну и кому верить?
Немного отличается версия наклеивания листовок Сережкой. Мол, получено было приказание полицаями выловить «расклейщиков». Попадается Сережка, просто за нарушение комендантского часа, его отпускают. А наутро полицаи рапортуют один за другим Соликовскому, что на их участке все спокойно, никаких листовок. Один, отрапортовав, поворачивается – а на спине листовка.
Еще один известный эпизод - распространение листовок в церкви. В молельном доме (церкви как таковой в Краснодоне не было, а молельный дом немцы открыли) не старичок неизвестный молитвами торговал, а подслеповатый батюшка. Он испугался, когда взрослый сильный парень вдруг у него всю пачку молитв забрал, но парень (Ваня Зимнухов) тут же и вернул. Только почему-то молитвы раньше расходились так себе, а тут в момент расхватали.
На мое счастье со мной была Вилемина. В основном по ее воспоминаниям отчет и пишу. Вот выдержка из ее письма:
«Общее впечатление – что г-жа К. в целом придерживается официальной версии («публиковать только то, на что даст добро Никитенко »), но поскольку она столько про это знает, … она просто не может не идти дальше, за пределы «музейной версии». Например, она не верит, что Почепцов выдал всех, но верит, что письмо его было. (Она вообще не отреагировала, когда Вы сказали, что это письмо никто никогда не видел, что мы о нем знаем только потому, что о нем говорил Кулешов и т.д.) … Совершенно неожиданным для меня было ее в высшей степени положительное отношение к «бабушке Вере», которая явно была совершенно другой, чем Е.Н. … С другой стороны, меня поразило ее некритическое отношение к тому, что пишет Киреева. Увы, это безусловно «литература» ...»
Итак, рассказываю, что насобирали в памяти совместными усилиями.
Надеюсь, со временем вспомним, у кого были в гостях Т.А. и школьники так, что рядом оказался дом, где жила Анна Иосифовна. Не у Тюлениных ли? У Нади, по-моему. В общем, поговорили с Надей, вышли, а тут какая-то женщина немолодая выходит из соседнего домишки. «Детки, вы кто?» - «Школьники из Москвы». – «Подождите, я сейчас». Исчезает в домике, а потом выходит с большим-большим портретом Вити Третьякевича. И идет к ним с этим портретом и говорит: «Расскажите правду о моем сыне». Это уже совсем конец 50-х, то есть официально Витя реабилитирован, но его реабилитацию замяли, а Анна Иосифовна до сих пор ходила по ночам к нему на могилу…
Т.А. считает, что молодогвардейцы могли выдавать друг друга на допросах. То есть письмо Почепцова было, но, понятно, он просто всех не знал. А в полубеспамятстве из-за пыток могли измученные вчерашние дети кого-то называть. (Что, ИМХО, очень и очень вероятно. Потому что истина была никому из полицаев не нужна, нужны были имена.)
Мама Толи Попова рассказывала, что просила Кулешова – он был крестным Толи – помочь с его освобождением. Кулешов ответил: «Если бы он был один, я бы помог». (ИМХО, довольно мощный аргумент в пользу того, что организация была и полицаям о ее существовании было известно.)
У Толи был фотоаппарат, но фотографировал он только свою маму – а она была очень красивая. Говорил, будет фотографировать других, когда научится передавать на фотографиях мамину красоту.
Е.Н. (Кошевая) принимала только кого хотела, поэтому ребята из московской школы никак к ней не могли попасть. Но однажды они жили в общежитии на шахте имени Тюленина, а в ведении шахты находился детсад, в котором Е.Н. директорствовала. И начальник шахты ей просто приказал. Т.А. с уважением относится и к Олегу и к бабушке Вере, по поводу комиссарства у нее нет вопросов: комиссаром МГ был Третьякевич, а Кошевой – комиссар «Молота», просуществовавшего несколько дней и упраздненного (! Надеюсь, я не перепутала?) с подачи Лютикова, мол, нечего организацию дробить. Считает, что Е.Н. сильно подпортила своему сыну репутацию неумеренным преувеличением и враньем. Ей ребята задали прямой вопрос: зачем вы говорите, что вы всё про МГ знали, если молодогвардейцы давали клятву, что никому ничего не скажут, остальные же родители говорили: мы не знаем ничего. Вы же черните память Олега. И еще ведь у вас немцы стояли, вы сами это пишете, как могли ребята у вас собираться? Она от ответа ушла. (Мое предположение, что враньем Е.Н. спасала свою семью – себя и брата – было встречено без возражений.)
По поводу того, что Олег приезжал после войны живой и здоровый, мы полностью солидарны: это за Олега приняли Владимира Иванова. Бабушка Вера говорила, что В.И. поразительно похож на Олега, не только и не столько даже внешне, но повадками... Они даже скатерть, садясь за стол, расправляли одинаковым жестом, только один на себя, а другой от себя. И одинаково выбирали книгу для чтения: подходили к этажерке у окна, брали книгу и стоя ее перелистывали - та ли, которую хочется?
В книгу Киреевой (ой, а не Колотович ли? Что-то я засомневалась) не вошел эпизод, как Сережка прыгнул со второго этажа. Хотя вообще эпизод известен. Идея в том, что там, по-моему, разбили стекло (если нет, спрошу, Вилемина поправит). И подумали на Сережку, а когда тот сказал, что не при чем, укорили, сказали, что смелости не хватает признаться. И Сережка прыгнул со второго этажа – как он иначе мог доказать, что он не трус? А буквально на следующий день идет учительница на урок (а она жила на улице, которая заканчивалась школой) и видит: на крыше стоит Любка в стойке «ласточка». Она осторожно ее попросила спуститься, Любка спустилась, а на вопрос, зачем стояла, ответила: «Показать, что девчата ничем не хуже парней».
Любка была единственным балованным ребенком, в том смысле, что ей все покупали, Григорий Ильич хорошо зарабатывал, а в смысле поведения держали все же строго. Она очень всем интересовалась, то одним, то другим. То медсестрой хотела быть и ходила с сумкой с бинтами. Все окрестные собаки щеголяли перевязанными лапами. Покупали ей все, что завезли хорошего, пяти-шестилетняя девчонка носила крепдешиновые платья, в то время как ее сверстницы – очень простые, выгоревшие, ситцевые…
Известно, что Г.И. считали погибшим, а Любка ездила по заданиям МГ всюду, якобы в поисках отца – правда, врала, что он был не передовой шахтер, а «бывший». Немцы ей сочувствовали, один чуть ли не невестой объявлял. М.А. Борц описала одежду Любки в тюрьме: пальто, платок и цветастое платье из-под пальто. А в Ровеньках видели, как вели большую группу людей на расстрел. Группа была большая, но в основном мужчины, и потому девушка в пальто, платке и цветастом платье была заметна…
Г.И. возвращался домой, ничего не зная о жене и дочери. В поезде, уже недалеко от дома, ему дали почитать газету, где рассказывалось о подвиге и гибели молодогвардейцев.
У Ефросиньи Мироновны жила Инна Макарова во время съемок. Ребята и Т.А. спрашивали: похожа на Любу? «Нет, что вы, - отвечала Е.М. – Инночка такая красивая, а Любка моя была обыкновенная».
Когда Е.М. умерла, Г.И. женился снова. И его жена выходила к пионерам, ездившим со всей страны, с рассказами о Любкином детстве, якобы она мама. Ну, Т.А.-то знала, кто она, требовала, чтобы Г.И. вышел, а жена ей жаловалась, что вот было заседание, и Г.И. посадили в президиум, а ее не посадили, почему ж такая несправедливость. Но его же как Любиного отца в президиум, объясняла Т.А., а вас за что? Да разве я за ним плохо хожу, обстирываю, кормлю, возмущалась женщина.
Женился после смерти жены во второй раз и Матвей Максимович Громов. На маме Володи Загоруйко. Она тоже выходила к многочисленным делегациям и рассказывала, словно мама, об Ульяне. А ребята Т.А. ей сказали: мы знаем, что вы не Улина мама, вы нам лучше про Володю расскажите. И она была так рада, что им интересно про Володю.
Не помню почему – но Нонна Мордюкова жила не у Громовых. Красивая была девушка, и тогда у нее начинался роман со Славой Тихоновым, закончившийся потом замужеством. И каждое утро на ее окне появлялись красивые розы. На следующую ночь неизвестный подвядшие розы убирал – и ставил новые. Хотелось бы написать, что Слава ревновал, но про это Т.А. не рассказывала. В общем, оказалось, что розы приносил Матвей Максимович. Из Улиного сада.
Еще вспомнила. Совсем уже Т.А. с ребятами уезжали, осталось немного свободного времени. И вдруг кто-то им говорит (не Надя ли Тюленина опять? Надо у Вилемины спросить): «А не хотите с папой Олега Кошевого поговорить? Он вот тут рядом – немножко спуститься – живет». Они в полном недоумении спустились – и в самом деле с Василием Федосеевичем познакомились. Он жил по-прежнему с той же женой, Марией Чуб, тихо и незаметно, и какую-то роль в этой его «приниженности», конечно, играла Е.Н. Он, кстати, и сказал, что Олег был замечательно развитым умным парнем. Высокий, сильный, начитанный. Прекрасно танцевал – для девочек честью было, что пригласил Олег, это было признание танцевальных умений. Но не мог он быть комиссаром МГ – именно потому, что мы говорили: слишком молод, мало в Краснодоне известен, недавно вступил в комсомол. И о-ч-е-н-ь сильно заикался. (При этом Т.А. сказала, что Ваня Зимнухов стихи свои публично не читал, а Олег, наоборот, при каждой возможности. Как же с заиканием? Или он при ритмической речи заикался меньше? Тогда особенно понятно, почему он так любил их читать.) Распрощались ребята с Кошевым, намереваясь в следующий приезд расспросить поподробнее. Не успели: его к следующему приезду не было в живых.
Ну, конечно, Тюленина Александра Васильевна. Ребят предупредили: ни в коем случае не говорить, что были уже у Кошевых, – тогда выгонит сразу, а еще лучше сказать, что вообще ни с кем пока не говорили. Они пришли. Тюленина: «Ну, ко мне небось последней явились?» Ребята: «Нет, что вы, мы только приехали!» - «Тогда ладно». И бух на стол бутыль самогона: «Помянем наших детей». – «Что вы, А.В., мы не пьем». А.В. останавливает взгляд на Т.А.: «Тогда ты со мной выпей. Самогон хороший, свой»…
Когда Т.А. собралась рожать, Еф.М. и Ал.Вас. велели: если девочка, назовешь Любой, мальчик – Сережей. Родилась девочка, Люба. А.В. сказала: значит, внука Сергеем назовешь. Так и вышло. Внук у Т.А. Сергей.
В поселок Краснодон, понятно, немного народу попадало, все в основном в город и в Первомайку. Поэтому приезд Т.А. с ребятами – событие. Они к Дарье Кузьминичне Андросовой зашли – и тут же клич: «Лида! Надя! А ну идите сюда!» Прибегают девочки, племянницы Лиды Андросовой и Нади Петрачковой, названные в их честь. «Пробегите по дворам, скажите, пионеры из Москвы приехали». И через полчаса прямо на улице – а она в поселке одна, остальные проулки – стоят столы, и все зазывают, и кормят, и есть уже невозможно, а как откажешься?
Д.К. зазвала в дом, ребят подводит к дивану, говорит: «Садитесь». А те сесть стесняются: на диване нарисованы Лида и Коля. (Тут я не поняла, как нарисованы: просто как бы портреты висят или как в эпоху барокко – словно сидят на этом диване.)
Мы вроде считаем, что про освобождение военнопленных – позднее придумано. Потому что мало освободить, надо еще поднять на ноги, одеть, спрятать или отправить к фронту, а про это вроде никто не знает. А Надя Тюленина именно про это Т.А. и рассказывала – что мало освободить, надо еще… (см. выше) И этим занимались молодогвардейцы, и она им помогала. Ну и кому верить?
Немного отличается версия наклеивания листовок Сережкой. Мол, получено было приказание полицаями выловить «расклейщиков». Попадается Сережка, просто за нарушение комендантского часа, его отпускают. А наутро полицаи рапортуют один за другим Соликовскому, что на их участке все спокойно, никаких листовок. Один, отрапортовав, поворачивается – а на спине листовка.
Еще один известный эпизод - распространение листовок в церкви. В молельном доме (церкви как таковой в Краснодоне не было, а молельный дом немцы открыли) не старичок неизвестный молитвами торговал, а подслеповатый батюшка. Он испугался, когда взрослый сильный парень вдруг у него всю пачку молитв забрал, но парень (Ваня Зимнухов) тут же и вернул. Только почему-то молитвы раньше расходились так себе, а тут в момент расхватали.
понедельник, 22 марта 2010
Я только что отослала Щербинину письмо следующего содержания:
Пока этот дурдом не кончится, ноги моей на форуме не будет.
Вместо того, чтобы объяснить Натану Казимировичу (ха-ха), что у нас не практикум по поведению, а патриотический форум, что пусть сначала напишет че по делу, а потом всех строит, Марина меня будет учить себя вести с хамами!
Доля модератора тяжела, но и я не девочка для битья. Арриведерчи!
Лиза, Маруся, Наташа (и ты, крошка Мю), можете мне посочувствовать - а можете и не сочувствовать, хотя мне весьма тяжело. Но вы-то у меня остались, правда?
Я понимаю тяжесть задачи, которая легла на плечи Турсиной. Я сама не знаю, как надо. Мы жили без модератора - и вот теперь он есть. А меня нет.
Когда тебя невзлюбили особо - а меня кто-то, входящий под разными никами, не любит особо, - понимаешь, что, в конце концов, хорошее настроение дороже.
Устала я. Нафиг-нафиг!
Пока этот дурдом не кончится, ноги моей на форуме не будет.
Вместо того, чтобы объяснить Натану Казимировичу (ха-ха), что у нас не практикум по поведению, а патриотический форум, что пусть сначала напишет че по делу, а потом всех строит, Марина меня будет учить себя вести с хамами!
Доля модератора тяжела, но и я не девочка для битья. Арриведерчи!
Лиза, Маруся, Наташа (и ты, крошка Мю), можете мне посочувствовать - а можете и не сочувствовать, хотя мне весьма тяжело. Но вы-то у меня остались, правда?
Я понимаю тяжесть задачи, которая легла на плечи Турсиной. Я сама не знаю, как надо. Мы жили без модератора - и вот теперь он есть. А меня нет.
Когда тебя невзлюбили особо - а меня кто-то, входящий под разными никами, не любит особо, - понимаешь, что, в конце концов, хорошее настроение дороже.
Устала я. Нафиг-нафиг!
понедельник, 22 февраля 2010
У мачехи моей новый пес. То есть он уже с осени новый, но псом его и сейчас трудно назвать - пока недопесок. Овчар Гоша. Вот ведь удивительная штука - породный характер. Моей любимой таксе скажешь "гулять" - так пойдет, только если захочет, а иначе сделает вид, что не слышала, а ей, мол, наоборот, срочно надо под кровать, а оттуда ничего не слышно, уж не обессудь, хозяйка... Ты сказала что-то? И даже два раза? Три? Не может быть. Ой, ну прости, не слышала, но мне сейчас ужасно некогда, ты потом повторишь, хорошо? Причем весь вышеприведенный текст в ее мимике и жестах читается практически дословно. С моим прежним песиком, тоже таксой, мы однажды проводили эксперимент. Такс залез на подушку на моей кровати, что вообще-то ему было запрещено, и любовался золотой осенью за окном. Я ему сказала: "Ланс, пошел вон". Он начал с огромным интересом высматривать что-то в окне. Я подождала, говорю: "Ланс - хорошая собака". Поворачивается, хвостом бьет, мол, ты тоже моя любимая. ГОворю: "Пошел вон". Ой, что-то там такое интересное за окном появилось, говорит кобель - и все внимание на улицу. "Ланс - хорошая собака". - "Ой, мама, а я тебя как люблю..." И так много перемен...
Я понимаю, что правильные собачники меня камнями забросают за такие эксперименты. Но даже у самых правильных таксы не слушаются беспрекословно, разве что рабочие.
А мачеха моя - тоже не собачий Песталоцци. Но овчар Гоша... ТОлько что пришел с ветра и мороза, устроился на своем месте, греется... А она ему: "Гулять!" И все. Видно, как ему не хочется, видно, что он себя по частям поднимает. Но встает и идет к двери...
А все равно такс больше всех люблю. Но один из плюсов - что маленькие. Такую самостоятельную собаку размером с овчарку бы иметь - это был бы просто караул...
Я понимаю, что правильные собачники меня камнями забросают за такие эксперименты. Но даже у самых правильных таксы не слушаются беспрекословно, разве что рабочие.
А мачеха моя - тоже не собачий Песталоцци. Но овчар Гоша... ТОлько что пришел с ветра и мороза, устроился на своем месте, греется... А она ему: "Гулять!" И все. Видно, как ему не хочется, видно, что он себя по частям поднимает. Но встает и идет к двери...
А все равно такс больше всех люблю. Но один из плюсов - что маленькие. Такую самостоятельную собаку размером с овчарку бы иметь - это был бы просто караул...
пятница, 29 января 2010
Я с этим сериалом уже всем надоела. Но просто, чистя компьютер, нашла тогда, во время просмотра, написанную рецензию. Пусть уж висит тут.
«Но с уходом стариков со сцены и из зала
равновесие между экраном и зрителем
постепенно восстанавливается».
М. Жванецкий
Очень милый сериал. Скажу сразу – он мне понравился. Славные такие актеры на главных юных ролях, хорошие и просто типажные на остальных. Очаровательный Торжок добавляет фильму обаяния. Приятно было снова встретиться. Сцены объятий и поцелуев вполне платонические – подходит для семейного просмотра; несколько затянуты – ну так на то она и мелодрама. Лейте слезы, идентифицируйтесь с героями на здоровье.
Хуже то, что город не удается идентифицировать. И знающим историю хотя бы в рамках школьной программы это мешает.
Если об актерах. Скажите, зачем было снимать Нагиева? Он с голоду умирает, захотели поддержать? Или немолодых подходящих по типажу актеров нету? Претензии не к нему, он с ролью справился. Только ни с каким гримом не тянет ухоженный сорокалетний метросексуал на крестьянина за пятьдесят. Кожа лица другая, глаза молодо блестят. Опереточно смотрится, как в «Свадьбе в Малиновке». Кажется, сейчас запоет.
А Катя и Коля откровенно, заметно старше Кати и Паши. Но Паша – прелесть. В него гарантированно должны влюбиться все зрительницы начиная с детсадовского возраста. Правда, играть он пока не умеет. Однако камеры не боится, и слава богу. А адекватно изображать любовь еще научится, все-таки он очень молод.
А вот за исполнителями ролей юной пары второго плана следить буду. Илья Иосифов и Настя Безбородова играть уже научились.
Тыщу лет не видела Тамару Акулову. Очень она мне тут понравилась. Из холодной леди Ровены получилась толстая теплая баба. Чудо.
Деду Матвею впору Героя СССР давать. Как он под носом у немцев сумел вывезти и похоронить на кладбище двух советских солдат. Хотя ладно. Он их, наверно, переодел.
Итак, мы о ляпах. Ну, про то, что даже самое общее расположение города, в пределах тыщи кэмэ на север-юг-запад-восток, узнать не удастся, уже говорилось. Что-нибудь одно: либо рана Пашкина сто раз успела зажить (то есть оккупация длилась ну хоть годик), либо в эту местность немцы входили поздней осенью, а уходили весной. Зимы в любом случае не избежать. Получилось же, что лето затянулось с 1941 по 1945 год. Понятно, снимать зиму и лето слишком долго или дорого.
Писали и о том, что на одном и том же немце петлицы мундира эсесовские, а нарукавные нашивки вермахта. Ну, тут я не разбираюсь.
А вот что школьную форму ввели не до войны, а в конце сороковых – впервые после революции, – я знаю. А почему этого не знают создатели сериала? Я проверила информацию в Интернете за две минуты. Че, надо скинуться съемочной группе на Интернет? (Кстати, промелькнули в фильме женские и мужские классы. Да, их ввели во время войны, но только в крупных городах, где хватало детей для разнополых школ.) И не говорите, что форма – это мелочь. Это имперские тенденции – началось с формы и званий в армии, после войны продолжилось «оформлением» в том числе школы.
А еще там колокольный звон. Неужто звонили в советское время? Между прочим, была большая проблема с колоколами – снимали их и переплавляли на всякие нецерковные нужды.
Теперь о комсомоле. Тоже весьма сюжетообразующий момент. Идет допрос. «Комсомолец?» - «Нет». – «Почему?» - в голосе следователя появляется подозрение. Паша опускает голову: «Исключили».
Я перепутала? Фильм – про 1979 год? Да и перед перестройкой существовали «некомсомольцы просто так», то, что все были в комсомоле, – миф. У меня самой двоюродная сестра так и не вступила – ее школа была не в центре Москвы, в престижный вуз она не собиралась. Конечно, в 70-х все-таки комсомольцев было большинство. Но не в 1941-м. Вот Севка и Нина наверняка комсомольцы – как дети больших начальников. А героиня фильма Катя – гроза полей и огородов – по логике, не должна быть в комсомоле, ей не до того. А уж обычный парень Паша Алексеев, каковым его считает энкаведешник, и подавно не комсомолец.
Другое дело – раньше, ведь родители у него явно не простые. Но, кстати, все же не Радек и не Пятаков. Помните, следователь говорит насчет того, что приговор в отношении Пашиных родителей приведен в исполнение? Может, я чего-то не знаю, но, по-моему, эта фраза означает совершенно определенный тип приговора. Расстреляли, короче. Странно, что Паша даже не удивился, не то что не запечалился. А ведь тогда только про самых высокопоставленных было известно, что к ним применена «высшая мера социальной защиты». Остальным давали по «10 лет без права переписки», и, как правило, только после смерти Сталина родственники узнавали, что это значит расстрел и приговор приведен в исполнение. Откуда знать такие тонкости провинциальному дяде в погонах? А если бы и знал, разве это не служебная тайна?
Откуда, кстати, и тетка Павла узнала, что его родители репрессированы? Тем более если Павла собирались арестовать? Обычно или времени проходило немного между арестами, или какие к Павлу претензии, что он сбежал? Он уехал, потому что свободен. И, кстати, никаких прав посылать его в штрафбат не было. Некая видимость законности все же соблюдалась, несмотря на глобальный произвол. В штрафбат могли направить только осужденного – либо гражданским судом, либо трибуналом. Ну ладно, допустим, следователь покривил душой, надо было ему кого-нибудь найти, кто бы в условиях отступления под танк лег…
Да, еще об исполнительнице главной роли. Девочка должна быть другая. Побойчее. И не в том дело, что актриса сыграла плохо – у нее другая органика. Она еще может сыграть стерву, но глубоко положительная «давилка» ей не по зубам. И непонятно, что это за слабаки-мужчины ее окружают, что слушаются беспрекословно.
И последнее. Там, наверно, еще много всего, но хватит. Г-о-в-о-р-и-л-и в сороковые иначе. Другими понятиями оперировали. То, как Катя препарирует чувства Севы, не желающего мириться со своей одноногостью, подано в стиле девяностых-нулевых с их любовью к психоанализу. Впрочем, нам не привыкать. В одном отечественном костюмном сериале некая дама говорит вполне всерьез: «Я, на минуточку, графиня»…
А так фильм «Катя» милый. Искренний такой. И что из того, что в пору моей юности по фильмам можно было учить историю?
«Но с уходом стариков со сцены и из зала
равновесие между экраном и зрителем
постепенно восстанавливается».
М. Жванецкий
Очень милый сериал. Скажу сразу – он мне понравился. Славные такие актеры на главных юных ролях, хорошие и просто типажные на остальных. Очаровательный Торжок добавляет фильму обаяния. Приятно было снова встретиться. Сцены объятий и поцелуев вполне платонические – подходит для семейного просмотра; несколько затянуты – ну так на то она и мелодрама. Лейте слезы, идентифицируйтесь с героями на здоровье.
Хуже то, что город не удается идентифицировать. И знающим историю хотя бы в рамках школьной программы это мешает.
Если об актерах. Скажите, зачем было снимать Нагиева? Он с голоду умирает, захотели поддержать? Или немолодых подходящих по типажу актеров нету? Претензии не к нему, он с ролью справился. Только ни с каким гримом не тянет ухоженный сорокалетний метросексуал на крестьянина за пятьдесят. Кожа лица другая, глаза молодо блестят. Опереточно смотрится, как в «Свадьбе в Малиновке». Кажется, сейчас запоет.
А Катя и Коля откровенно, заметно старше Кати и Паши. Но Паша – прелесть. В него гарантированно должны влюбиться все зрительницы начиная с детсадовского возраста. Правда, играть он пока не умеет. Однако камеры не боится, и слава богу. А адекватно изображать любовь еще научится, все-таки он очень молод.
А вот за исполнителями ролей юной пары второго плана следить буду. Илья Иосифов и Настя Безбородова играть уже научились.
Тыщу лет не видела Тамару Акулову. Очень она мне тут понравилась. Из холодной леди Ровены получилась толстая теплая баба. Чудо.
Деду Матвею впору Героя СССР давать. Как он под носом у немцев сумел вывезти и похоронить на кладбище двух советских солдат. Хотя ладно. Он их, наверно, переодел.
Итак, мы о ляпах. Ну, про то, что даже самое общее расположение города, в пределах тыщи кэмэ на север-юг-запад-восток, узнать не удастся, уже говорилось. Что-нибудь одно: либо рана Пашкина сто раз успела зажить (то есть оккупация длилась ну хоть годик), либо в эту местность немцы входили поздней осенью, а уходили весной. Зимы в любом случае не избежать. Получилось же, что лето затянулось с 1941 по 1945 год. Понятно, снимать зиму и лето слишком долго или дорого.
Писали и о том, что на одном и том же немце петлицы мундира эсесовские, а нарукавные нашивки вермахта. Ну, тут я не разбираюсь.
А вот что школьную форму ввели не до войны, а в конце сороковых – впервые после революции, – я знаю. А почему этого не знают создатели сериала? Я проверила информацию в Интернете за две минуты. Че, надо скинуться съемочной группе на Интернет? (Кстати, промелькнули в фильме женские и мужские классы. Да, их ввели во время войны, но только в крупных городах, где хватало детей для разнополых школ.) И не говорите, что форма – это мелочь. Это имперские тенденции – началось с формы и званий в армии, после войны продолжилось «оформлением» в том числе школы.
А еще там колокольный звон. Неужто звонили в советское время? Между прочим, была большая проблема с колоколами – снимали их и переплавляли на всякие нецерковные нужды.
Теперь о комсомоле. Тоже весьма сюжетообразующий момент. Идет допрос. «Комсомолец?» - «Нет». – «Почему?» - в голосе следователя появляется подозрение. Паша опускает голову: «Исключили».
Я перепутала? Фильм – про 1979 год? Да и перед перестройкой существовали «некомсомольцы просто так», то, что все были в комсомоле, – миф. У меня самой двоюродная сестра так и не вступила – ее школа была не в центре Москвы, в престижный вуз она не собиралась. Конечно, в 70-х все-таки комсомольцев было большинство. Но не в 1941-м. Вот Севка и Нина наверняка комсомольцы – как дети больших начальников. А героиня фильма Катя – гроза полей и огородов – по логике, не должна быть в комсомоле, ей не до того. А уж обычный парень Паша Алексеев, каковым его считает энкаведешник, и подавно не комсомолец.
Другое дело – раньше, ведь родители у него явно не простые. Но, кстати, все же не Радек и не Пятаков. Помните, следователь говорит насчет того, что приговор в отношении Пашиных родителей приведен в исполнение? Может, я чего-то не знаю, но, по-моему, эта фраза означает совершенно определенный тип приговора. Расстреляли, короче. Странно, что Паша даже не удивился, не то что не запечалился. А ведь тогда только про самых высокопоставленных было известно, что к ним применена «высшая мера социальной защиты». Остальным давали по «10 лет без права переписки», и, как правило, только после смерти Сталина родственники узнавали, что это значит расстрел и приговор приведен в исполнение. Откуда знать такие тонкости провинциальному дяде в погонах? А если бы и знал, разве это не служебная тайна?
Откуда, кстати, и тетка Павла узнала, что его родители репрессированы? Тем более если Павла собирались арестовать? Обычно или времени проходило немного между арестами, или какие к Павлу претензии, что он сбежал? Он уехал, потому что свободен. И, кстати, никаких прав посылать его в штрафбат не было. Некая видимость законности все же соблюдалась, несмотря на глобальный произвол. В штрафбат могли направить только осужденного – либо гражданским судом, либо трибуналом. Ну ладно, допустим, следователь покривил душой, надо было ему кого-нибудь найти, кто бы в условиях отступления под танк лег…
Да, еще об исполнительнице главной роли. Девочка должна быть другая. Побойчее. И не в том дело, что актриса сыграла плохо – у нее другая органика. Она еще может сыграть стерву, но глубоко положительная «давилка» ей не по зубам. И непонятно, что это за слабаки-мужчины ее окружают, что слушаются беспрекословно.
И последнее. Там, наверно, еще много всего, но хватит. Г-о-в-о-р-и-л-и в сороковые иначе. Другими понятиями оперировали. То, как Катя препарирует чувства Севы, не желающего мириться со своей одноногостью, подано в стиле девяностых-нулевых с их любовью к психоанализу. Впрочем, нам не привыкать. В одном отечественном костюмном сериале некая дама говорит вполне всерьез: «Я, на минуточку, графиня»…
А так фильм «Катя» милый. Искренний такой. И что из того, что в пору моей юности по фильмам можно было учить историю?
суббота, 23 января 2010
"В результате германо-советского договора 1939 о разделе Польши, приблизительно 13 млн. человек оказались на территориях, отошедших к Советскому Союзу (в том числе ок. 5 млн. этнических поляков), из них не менее 1,5 млн. человек было депортировано в центральные районы и на восток СССР в 1939–1941. К июню 1949 1503,8 тыс. этническим полякам разрешили вернуться в Польшу; в 1956–1958 репатриировались еще 200 тыс. поляков. Более 20% населения Польши погибло во время Второй мировой войны. Не менее 500 тыс. человек, главным образом военнослужащих, которые сражались на стороне союзников, после войны не вернулись на родину, где власть оказалась в руках коммунистов. Из 3440 тыс. польских евреев, живших в стране до войны, ок. 3 млн. погибли от рук нацистов; 300 тыс. эмигрировали из страны в послевоенное время. В 1981–1990 из Польши эмигрировали, в основном в США и Канаду, ок. 270 тыс. поляков".
Всего 22 тысячи из 35 миллионов довоенного населения - офицеры, расстрелянные в Катыни. Так мало - 1 из 1500 человек. Но офицеры - привилегированное сословие, образованные люди. Считаем, что привилегированный слой составляет процентов двадцать. Наверно, так. Итого - среди интеллигенции каждый 300-й. Из образованных мужчин - каждый 150-й. Один из примерно 100 образованных мужчин призывного возраста. Я не знаю, много это или мало, чтобы в послевоенной Польше сделать критерием лояльности к "советским братьям" ответ на вопрос, кто виновник Катыньской трагедии - русские или немцы.
Михаил Горбачев признал вину СССР в Катыньском расстреле, но до сих пор есть у нас историки, утверждающие, что это чудовищная немецкая провокация.
Впрочем, есть у нас люди(и немало), которые причисляют себя к христианам, но не желают понять, что Сталин - действующая модель Антихриста, а Россия 25-х - 50-х - действующая модель Конца света. Они требуют причисления Сталина к лику святых. И они тоже - жертвы. Я где-то про это писала, но повторюсь: самое страшное преступление сталинизма - не убитые и замученные, их место в Царстве Божием. Самое страшное - растленные режимом.
40-е - не начало революции, когда надо было напрячь все силы России, не считаться с жертвами, чтобы сбросить буржуев. Когда было - или красные белых, или белые красных. Катынь - середина века. Катынь - мирные - видно, что мирные - безоружные пленные. ЧТО думали палачи, когда их расстреливали? Как это - расстрелять подряд 22 000 человек?
Среди героев фильма - молоденький, только что выучившийся инженер-конструктор, тоже расстрелянный в Катыни. Остались две сестры. Одна - директор школы в новой, "демократической" Польше, другая не хочет "встраиваться" в эту жизнь, пишет на могильной плите брата "расстрелян НКВД в 1940 году", идет в тюрьму. Одна считает, что главное - сохранить Польшу и поляков. Другая - что правда превыше всего.
У каждой из сестер своя правда. Что из них - истина? Этот вопрос пребудет до скончания века.
Всего 22 тысячи из 35 миллионов довоенного населения - офицеры, расстрелянные в Катыни. Так мало - 1 из 1500 человек. Но офицеры - привилегированное сословие, образованные люди. Считаем, что привилегированный слой составляет процентов двадцать. Наверно, так. Итого - среди интеллигенции каждый 300-й. Из образованных мужчин - каждый 150-й. Один из примерно 100 образованных мужчин призывного возраста. Я не знаю, много это или мало, чтобы в послевоенной Польше сделать критерием лояльности к "советским братьям" ответ на вопрос, кто виновник Катыньской трагедии - русские или немцы.
Михаил Горбачев признал вину СССР в Катыньском расстреле, но до сих пор есть у нас историки, утверждающие, что это чудовищная немецкая провокация.
Впрочем, есть у нас люди(и немало), которые причисляют себя к христианам, но не желают понять, что Сталин - действующая модель Антихриста, а Россия 25-х - 50-х - действующая модель Конца света. Они требуют причисления Сталина к лику святых. И они тоже - жертвы. Я где-то про это писала, но повторюсь: самое страшное преступление сталинизма - не убитые и замученные, их место в Царстве Божием. Самое страшное - растленные режимом.
40-е - не начало революции, когда надо было напрячь все силы России, не считаться с жертвами, чтобы сбросить буржуев. Когда было - или красные белых, или белые красных. Катынь - середина века. Катынь - мирные - видно, что мирные - безоружные пленные. ЧТО думали палачи, когда их расстреливали? Как это - расстрелять подряд 22 000 человек?
Среди героев фильма - молоденький, только что выучившийся инженер-конструктор, тоже расстрелянный в Катыни. Остались две сестры. Одна - директор школы в новой, "демократической" Польше, другая не хочет "встраиваться" в эту жизнь, пишет на могильной плите брата "расстрелян НКВД в 1940 году", идет в тюрьму. Одна считает, что главное - сохранить Польшу и поляков. Другая - что правда превыше всего.
У каждой из сестер своя правда. Что из них - истина? Этот вопрос пребудет до скончания века.
Почитала в блоге Артура Соломонова интервью с иеромонахом Никанором Лепешевым. Противно очень.
Кто знает, может, все, что он пишет, правда. Не в этом дело.
Дело в одной маленькой цитате: "Я считаю для себя совершенно невозможным причащаться из одной чаши с патриархом Кириллом и подобными ему иерархами официального православия, большинство из которых давно уже забыли о том, зачем существует Церковь".
После этих слов и говорить-то ничего не надо. Иисус Христос не гнушался самых больших грешников, ел с ними и пил, а иеромонах, поставивший себе целью (пусть недостижимой по определению) уподобиться Христу, возгнушался грешного патриарха...
Кто знает, может, все, что он пишет, правда. Не в этом дело.
Дело в одной маленькой цитате: "Я считаю для себя совершенно невозможным причащаться из одной чаши с патриархом Кириллом и подобными ему иерархами официального православия, большинство из которых давно уже забыли о том, зачем существует Церковь".
После этих слов и говорить-то ничего не надо. Иисус Христос не гнушался самых больших грешников, ел с ними и пил, а иеромонах, поставивший себе целью (пусть недостижимой по определению) уподобиться Христу, возгнушался грешного патриарха...
вторник, 19 января 2010
Во время оно приходит Иисус от Галилеи на Иoрдан ко Иоанну креститися от него. Иоанн же возбраняше Eму, глаголя: аз требую Тобою креститися, и Ты ли грядеши ко мне? Отвещав же Иисус рече к нему: остави ныне: тако бо подобает нам исполнити всяку правду. Тогда остави Eго. И крестився Иисус взыде абие от воды: и се, отверзошася Eму небеса, и виде Духа Божия сходяща яко голубя и грядуща на Него. И се, глас с небесе глаголя: Сей eсть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих. 
Нашла себе развлечение. Делаю фотороботы. Пока не очень похоже получается, но затягивае-ет...
суббота, 09 января 2010
Морозы навели меня на воспоминание об одной истории, связанной с ними и с братьями нашими меньшими. Путь, которым она, история, ко мне попала, таков: у моей сотрудницы сестра, за которой ухаживает молодой человек, и вот его родная тетя и была главным человекоперсонажем описываемых событий. Так что если кто историю слышал про чью-то еще тетю, я не виновата. Бывает - я, например, знаменитый анекдот про "еврейского индея" слышала, прежде чем он начал звучать со сцены, от двух совершенно разных граждан, причем каждый утверждал, что главный герой - его двоюродный дедушка. Родственные же связи между друг другом рассказчики отрицали решительно.
Итак, все же история про морозы.
Упомянутая тетушка отличалась сердобольностью и повышенной любовью к бессловесным тварям, лесным, городским и домашним. Окружающие это знали и вечно таскали ей то птицу с подбитым крылом, то бельчонка, выпавшего из дупла, а она их выхаживала и всячески адаптировала к жизни... Однажды принесли ежика со сломанной лапкой. Ежику наложили шинку, кормили-поили, всячески любили и т.п. Увы, лапка срослась, лишь когда был самый крайний срок уезжать с дачи - а дело, понятно, пока происходило там. Отпускать еще едва ковыляющего ежа в лес - значит, просто рисковать ежиной жизнью. Взяли в город.
Приближалась зима, и ежище начал кутаться во что ни попадя, намереваясь заснуть. Хозяева нашли книжку типа "Зимовка ежиков в домашних условиях" и выяснили, что не кутаться еж не может, это инстинкт. С другой стороны, его может хватить тепловой удар, если он будет лежать закутанный при комнатной температуре, поскольку во всяких там лесных норках далеко не плюс восемнадцать. Автор считал идеальными условиями для домашней зимовки балкон, но у хозяев балкона не было. Самим им пришло в голову истинно русское по гениальности решение, или автор подсказал, история умалчивает. В общем, они позволили ежу на совесть закутаться и заснуть, а потом положили его в авоську - старинную, плетеную - и вывесили на кухне за окно, как скоропортящиеся продукты в дохолодильниковую эпоху.
Зима шла, о еже позабыли.
Ударили морозы, весьма мощные. И вот как-то вечером семья в полном сборе сидела на кухне и пила чай с плюшками. И вдруг услышала настойчивый стук в окно. А квартира, между прочим, на шестом этаже. Когда прошла минута мистического ужаса, глава семьи отдернул занавеску. И взорам чаевников предстала перепуганная физиономия проснувшегося ежа, который, высунув лапки в дырочки авоськи, что было сил барабанил в стекло, мол, хозяева, вы че, обалдели совсем?
На этом история, собственно, завершена. Эпилог, насколько мне известно, благополучен: или еж перезимовал в квартире, но избежал теплового удара, или хозяева нашли кого-нибудь с балконом и попросили: можно тут у вас наш еж полежит? Главное - еж весной вернулся в природу и, надеюсь, жил долго и счастливо.
Итак, все же история про морозы.
Упомянутая тетушка отличалась сердобольностью и повышенной любовью к бессловесным тварям, лесным, городским и домашним. Окружающие это знали и вечно таскали ей то птицу с подбитым крылом, то бельчонка, выпавшего из дупла, а она их выхаживала и всячески адаптировала к жизни... Однажды принесли ежика со сломанной лапкой. Ежику наложили шинку, кормили-поили, всячески любили и т.п. Увы, лапка срослась, лишь когда был самый крайний срок уезжать с дачи - а дело, понятно, пока происходило там. Отпускать еще едва ковыляющего ежа в лес - значит, просто рисковать ежиной жизнью. Взяли в город.
Приближалась зима, и ежище начал кутаться во что ни попадя, намереваясь заснуть. Хозяева нашли книжку типа "Зимовка ежиков в домашних условиях" и выяснили, что не кутаться еж не может, это инстинкт. С другой стороны, его может хватить тепловой удар, если он будет лежать закутанный при комнатной температуре, поскольку во всяких там лесных норках далеко не плюс восемнадцать. Автор считал идеальными условиями для домашней зимовки балкон, но у хозяев балкона не было. Самим им пришло в голову истинно русское по гениальности решение, или автор подсказал, история умалчивает. В общем, они позволили ежу на совесть закутаться и заснуть, а потом положили его в авоську - старинную, плетеную - и вывесили на кухне за окно, как скоропортящиеся продукты в дохолодильниковую эпоху.
Зима шла, о еже позабыли.
Ударили морозы, весьма мощные. И вот как-то вечером семья в полном сборе сидела на кухне и пила чай с плюшками. И вдруг услышала настойчивый стук в окно. А квартира, между прочим, на шестом этаже. Когда прошла минута мистического ужаса, глава семьи отдернул занавеску. И взорам чаевников предстала перепуганная физиономия проснувшегося ежа, который, высунув лапки в дырочки авоськи, что было сил барабанил в стекло, мол, хозяева, вы че, обалдели совсем?
На этом история, собственно, завершена. Эпилог, насколько мне известно, благополучен: или еж перезимовал в квартире, но избежал теплового удара, или хозяева нашли кого-нибудь с балконом и попросили: можно тут у вас наш еж полежит? Главное - еж весной вернулся в природу и, надеюсь, жил долго и счастливо.
пятница, 08 января 2010
Вот и каникулы кончаются. Побывали мы в Нижнем. Поняли, что надо летом и на подольше. Желающие могут ознакомиться с фотами у моего мелкого в Контакте.
vkontakte.ru/id44910904.
Прошу прощения за некоторую непрезентабельность фоток - сынуля их даже перевернуть не потрудился - спешил всем показать.
Путевые заметки - попозже, когда в себя приду.
vkontakte.ru/id44910904.
Прошу прощения за некоторую непрезентабельность фоток - сынуля их даже перевернуть не потрудился - спешил всем показать.
Путевые заметки - попозже, когда в себя приду.
вторник, 15 декабря 2009
Я уток собираю. Надо бы фотки повыкладывать. Между прочим, очень удобно, когда кто-то что-то собирает (если это, конечно, не раритетные автомобили или винтажная ювелирка). Всегда знаешь, чем человека точно порадуешь - просто качественным новым экземпляром. Один мой сотрудник собирает божьих коровок. У него мышка на компе красная в черную крапинку, коврик такой же, кружка с божьей коровкой - на рабочем столе еще всего много такого. Дома я у него не была, но полагаю, что там места свободного нет, в глазах рябит от черных точек на красном. судя по подаркам, которые все ему дарят. Даже колготки детские дарили красные в черный горох. Вот сейчас пытаюсь найти что-то неизбитое про божьих коровок. Моя начальница из Парижа сумку везла с божими коровками - сорок с лишним предметов. Развлекла обе таможни.
А у меня утки. Сначала гребла все, потом поняла, что мягкие игрушки не хочу. Я их вообще не хочу больше, при всей моей любви. Потому что выбрасывать жалко, а пыль собирают и место занимают капитально. Теперь предпочитаю что-то "в виде уток" и с утками. Но и статуэток симпатичных полно. Иногда, если мне понравится какая-то птица, явно не утка, а, скажем, лебедь или вообще не идентифицируемая, я ее объявляю уткой и все равно беру.
А у меня утки. Сначала гребла все, потом поняла, что мягкие игрушки не хочу. Я их вообще не хочу больше, при всей моей любви. Потому что выбрасывать жалко, а пыль собирают и место занимают капитально. Теперь предпочитаю что-то "в виде уток" и с утками. Но и статуэток симпатичных полно. Иногда, если мне понравится какая-то птица, явно не утка, а, скажем, лебедь или вообще не идентифицируемая, я ее объявляю уткой и все равно беру.
суббота, 12 декабря 2009
В магазинах появились фальшивые елочные игрушки. С виду они как настоящие, но радости от них никакой.
В "Ашане", "Икее" и "ОБИ" они точно фальшивые. Сегодня проверила. Правда, купила нефальшивую елочку в горшочке. И нефальшивый набор бит к шуруповерту. Они в такой коробочке... лизнуть хочется, какие красивые.
Я тащусь от всяких там инструментов, при том что делать ими ничего не умею.
Но все равно - никак не поймать мне праздничное настроение.
В "Ашане", "Икее" и "ОБИ" они точно фальшивые. Сегодня проверила. Правда, купила нефальшивую елочку в горшочке. И нефальшивый набор бит к шуруповерту. Они в такой коробочке... лизнуть хочется, какие красивые.
Я тащусь от всяких там инструментов, при том что делать ими ничего не умею.
Но все равно - никак не поймать мне праздничное настроение.
среда, 09 декабря 2009
Меня интересует моральная оценка вами, дорогие друзья, вот этой изложенной ниже истории. Потому что я сама не могу дать ей оценку. То мне кажется, что нельзя заставлять человека дружить насильно, то – что надо было набраться смелости сказать не намеками, а прямо, то я начинаю, как в детстве, чувствовать себя предательницей… В общем, слушайте.
Моей главной школьной подругой была И. То есть сначала подругой-то была А. В первом классе. Она и дружила половину времени со мной, а половину с И. Я даже не знала, кто эта И. такая, при том что были мы одноклассницы, – в первом классе редко запоминаешь всех одноклассников. Но после первого класса А. с родителями уехала к месту папиной новой работы за границу. Попрощаться она вызвала нас обеих одновременно – тут мы с И. познакомились и получили завет дружить между собой. Я, надо сказать, все равно плохо И. запомнила. Но она не дала себя забыть.
Завет она выполняла свято, с каждым годом все святее. Когда учителя перестали сами рассаживать, мы сели за одну парту – и там и сидели до конца 10-го класса. Перед нами сидели еще две девчонки – Д. и К. – это была наша компания. Дружить можно было только внутри нее. Д., заметьте, открыто говорила, что со мной она дружит лишь потому, что мы пишем один вариант на контрольной и у меня можно списывать, потому что училась она неважно, а я хорошо. Ну, если честно, я не переживала, потому что в этой компании считала и считаю своей подругой только К. – мою милую Катьку.
Я сказала «мы сели за одну парту»? Оговорилась. Она нас посадила за одну парту. А у меня не хватило мужества ей отказать. Она всегда страшно обижалась при первых признаках моей неверности, а я не умела решительно обрубить концы. Жалко было, предательницей себя чувствовала.
У меня, помимо Катьки, была еще одна подруга – Л. Ленка, разумеется. Пожалуй, это и есть самая-рассамая близкая и душевная. Однажды я даже посмела сесть с Ленкой за одну парту. Продержалась один день или даже меньше: И. была как побитая, а у Ленки тоже существовала ревнивая подружка. Мы с Ленкой, девицы мягкие и добрые, посовещались и решили: дружить можно и вне школы, а в школе – ладно, чего уж там…
За порогом школы мне дружить с кем хочу не запрещалось. Да и против Ленки И. ничего не имела, но с оговоркой: она должна дружить с нами всеми. Проблема была в том, что Ленка и Д. друг друга не выносили органически, страстно и взаимно, причем ни Д. не возражала против моей дружбы с Ленкой, ни Ленка – против дружбы с Д. Зато у И. были свои принципы.
Вы еще не запутались в инициалах? Ну ничего, недолго осталось.
Проблема была даже не в этом. Просто вне связи с принципами И. меня страшно раздражала. Сейчас я употребила бы слово «пошлая» (не в смысле любви к нецензурщине, а в том значении, в каком его употреблял Чехов). Сейчас я искушена в соционике и знаю, что И. – просто мой подконтрольный (если кто знает, это как Кирилл на форуме). С такими людьми я сейчас не то чтобы не общаюсь, но очень внимательна – и у меня даже есть приятели этого психотипа. Но не И…
Даже вспомнить плохого нечего. Нелюбовь к литературе, узость интересов – но у меня есть друзья с неширокими интересами, и нам друг с другом хорошо. Вот что: трудовой лагерь под Одессой.
***
(интермеццо)
Там было голодно – не по-военному, а просто то, чем кормили, было малосъедобно. В основном – томатная паста, очевидно, главный и никому не нужный продукт колхоза: она добавлялась во все вплоть до манной каши в количествах, позволявших считать ее главным блюдом, а остальное на тарелке – лишь приправой. Папы и мамы с деньгами и вкусностями были далеко в Москве, а учителя навезли с собой своих деточек и без устали рыскали по дворам с пухлыми кошельками в поисках, чем бы вкусным их, родных, накормить. Они и не вспоминали о том, что колхоз нас обманул, потому что обещал перед приездом, что трудиться мы будем на сборе фруктов, а поставил подвязывать виноград, зеленый и к тому же опыленный какой-то гадостью. Один раз еле убежали в лесок от фанерного самолетика, прилетевшего, чтобы выбросить на поля очередную порцию… Родился садистский куплет, поэтически несколько несовершенный:
Дети в полях виноград подвязали,
А самолеты его опыляли.
С шумом на землю обрушился яд,
Дети уже не вернутся назад…
И. работала как все, но по вечерам уходила на еще одну работу. Дочка председателя колхоза училась музыке, а И. окончила музыкальную школу. Председатель захотел бесплатную учительницу для дочки. И. за уроки вкусно кормили и давали с собой шоколадные конфеты, которые к тому времени и в Москве не так чтобы на каждом прилавке лежали. Моральную оценку председателю и тем учителям (хорошо, среди них не было любимых) я уже раньше дала. Речь об И. У нее под подушкой лежал целлофановый мешок с конфетами, она его вечерами доставала, перебирала конфеты, выбирала себе под настроение и аккуратно ела. При всех девчонках из класса. Чуть раньше за ужином, когда мы глотали томатную пасту с приправой в виде яичницы или манной каши, И., сыто, после урока, отдуваясь, пила лишь чай…
Однажды я не выдержала. У меня вырвалось: «Ты бы хоть угостила…» И. удивленно посмотрела, вынула мешочек, который было убрала, старательно в нем порылась, достала самую невкусную конфетку и протянула мне. «Не бери», - сказала Э., Элька, наш тогдашний комсорг. Да я и не собиралась. Нужна была мне эта конфета – не голодали…
В Москве все конфет ели вдоволь, класс был не бедный, школа английская, никто особо в трудовом не страдал. И. просто презирали. А я понимала, что ее презирать не надо. Она другая. Существо небелковой природы.
Я пыталась что-то ей втолковать. И. поднимала на меня безмятежные глаза и говорила: «Я же их заработала». В самом деле – заработала же. Нет, правда. Кажется, даже в Москву увезла заработок – мешочек с конфетами. Съела она немного – по конфетке за вечер.
***
Начался 10-й класс, и все как-то сошло на нет. Мы с И. по-прежнему «дружили» - точно как раньше. Позже, уже после школы, я узнала, что меня не очень приглашали на всякие классные поуголковые собирушки, потому что боялись, что И. непременно увяжется. Интересно, что через 22 года после окончания школы, на вечере встречи, где И. не было, все стали вспоминать непришедших, спрашивать, кто что про них знает. Я начала про И., сорокалетние мальчишки хором спросили: а кто это? Наконец один понял: а, ты с ней, кажется, сидела…
Не было И. на вечере встречи из-за меня. Я ей не сказала. Всем сказала – мой сын тогда учился в той же школе, - а ей нет. Потому что хотела пообщаться с одноклассниками в удовольствие, без подружкиных «нет, нам уже поздно», «нет, мы уже пойдем, правда, Тань?»…
А буквально на следующий день столкнулась с ней возле метро. И очень неловко себя почувствовала. Она хотела знать, как у меня дела, а у меня на тот момент было одно интересное дело для обсуждения – вчерашняя встреча одноклассников…
Что делать, если ты старательно сводишь дружбу к нулю, а тебе ее вновь навязывают, а? Если ты не хочешь дружить, а тебя насилуют, заявляя, что ты предательница? Если тебе не интересны небелковые существа, инопланетяне, потому что с белковыми со всеми, с кем хочется, общаться не успеваешь, а время идет… Вот уже Катькины следы потерялись в Америке, Ленкины – тоже в Америке – не потерялись, но разговариваем мы с ней раз в полгода, по полночи, и не можем наговориться…
Моей главной школьной подругой была И. То есть сначала подругой-то была А. В первом классе. Она и дружила половину времени со мной, а половину с И. Я даже не знала, кто эта И. такая, при том что были мы одноклассницы, – в первом классе редко запоминаешь всех одноклассников. Но после первого класса А. с родителями уехала к месту папиной новой работы за границу. Попрощаться она вызвала нас обеих одновременно – тут мы с И. познакомились и получили завет дружить между собой. Я, надо сказать, все равно плохо И. запомнила. Но она не дала себя забыть.
Завет она выполняла свято, с каждым годом все святее. Когда учителя перестали сами рассаживать, мы сели за одну парту – и там и сидели до конца 10-го класса. Перед нами сидели еще две девчонки – Д. и К. – это была наша компания. Дружить можно было только внутри нее. Д., заметьте, открыто говорила, что со мной она дружит лишь потому, что мы пишем один вариант на контрольной и у меня можно списывать, потому что училась она неважно, а я хорошо. Ну, если честно, я не переживала, потому что в этой компании считала и считаю своей подругой только К. – мою милую Катьку.
Я сказала «мы сели за одну парту»? Оговорилась. Она нас посадила за одну парту. А у меня не хватило мужества ей отказать. Она всегда страшно обижалась при первых признаках моей неверности, а я не умела решительно обрубить концы. Жалко было, предательницей себя чувствовала.
У меня, помимо Катьки, была еще одна подруга – Л. Ленка, разумеется. Пожалуй, это и есть самая-рассамая близкая и душевная. Однажды я даже посмела сесть с Ленкой за одну парту. Продержалась один день или даже меньше: И. была как побитая, а у Ленки тоже существовала ревнивая подружка. Мы с Ленкой, девицы мягкие и добрые, посовещались и решили: дружить можно и вне школы, а в школе – ладно, чего уж там…
За порогом школы мне дружить с кем хочу не запрещалось. Да и против Ленки И. ничего не имела, но с оговоркой: она должна дружить с нами всеми. Проблема была в том, что Ленка и Д. друг друга не выносили органически, страстно и взаимно, причем ни Д. не возражала против моей дружбы с Ленкой, ни Ленка – против дружбы с Д. Зато у И. были свои принципы.
Вы еще не запутались в инициалах? Ну ничего, недолго осталось.
Проблема была даже не в этом. Просто вне связи с принципами И. меня страшно раздражала. Сейчас я употребила бы слово «пошлая» (не в смысле любви к нецензурщине, а в том значении, в каком его употреблял Чехов). Сейчас я искушена в соционике и знаю, что И. – просто мой подконтрольный (если кто знает, это как Кирилл на форуме). С такими людьми я сейчас не то чтобы не общаюсь, но очень внимательна – и у меня даже есть приятели этого психотипа. Но не И…
Даже вспомнить плохого нечего. Нелюбовь к литературе, узость интересов – но у меня есть друзья с неширокими интересами, и нам друг с другом хорошо. Вот что: трудовой лагерь под Одессой.
***
(интермеццо)
Там было голодно – не по-военному, а просто то, чем кормили, было малосъедобно. В основном – томатная паста, очевидно, главный и никому не нужный продукт колхоза: она добавлялась во все вплоть до манной каши в количествах, позволявших считать ее главным блюдом, а остальное на тарелке – лишь приправой. Папы и мамы с деньгами и вкусностями были далеко в Москве, а учителя навезли с собой своих деточек и без устали рыскали по дворам с пухлыми кошельками в поисках, чем бы вкусным их, родных, накормить. Они и не вспоминали о том, что колхоз нас обманул, потому что обещал перед приездом, что трудиться мы будем на сборе фруктов, а поставил подвязывать виноград, зеленый и к тому же опыленный какой-то гадостью. Один раз еле убежали в лесок от фанерного самолетика, прилетевшего, чтобы выбросить на поля очередную порцию… Родился садистский куплет, поэтически несколько несовершенный:
Дети в полях виноград подвязали,
А самолеты его опыляли.
С шумом на землю обрушился яд,
Дети уже не вернутся назад…
И. работала как все, но по вечерам уходила на еще одну работу. Дочка председателя колхоза училась музыке, а И. окончила музыкальную школу. Председатель захотел бесплатную учительницу для дочки. И. за уроки вкусно кормили и давали с собой шоколадные конфеты, которые к тому времени и в Москве не так чтобы на каждом прилавке лежали. Моральную оценку председателю и тем учителям (хорошо, среди них не было любимых) я уже раньше дала. Речь об И. У нее под подушкой лежал целлофановый мешок с конфетами, она его вечерами доставала, перебирала конфеты, выбирала себе под настроение и аккуратно ела. При всех девчонках из класса. Чуть раньше за ужином, когда мы глотали томатную пасту с приправой в виде яичницы или манной каши, И., сыто, после урока, отдуваясь, пила лишь чай…
Однажды я не выдержала. У меня вырвалось: «Ты бы хоть угостила…» И. удивленно посмотрела, вынула мешочек, который было убрала, старательно в нем порылась, достала самую невкусную конфетку и протянула мне. «Не бери», - сказала Э., Элька, наш тогдашний комсорг. Да я и не собиралась. Нужна была мне эта конфета – не голодали…
В Москве все конфет ели вдоволь, класс был не бедный, школа английская, никто особо в трудовом не страдал. И. просто презирали. А я понимала, что ее презирать не надо. Она другая. Существо небелковой природы.
Я пыталась что-то ей втолковать. И. поднимала на меня безмятежные глаза и говорила: «Я же их заработала». В самом деле – заработала же. Нет, правда. Кажется, даже в Москву увезла заработок – мешочек с конфетами. Съела она немного – по конфетке за вечер.
***
Начался 10-й класс, и все как-то сошло на нет. Мы с И. по-прежнему «дружили» - точно как раньше. Позже, уже после школы, я узнала, что меня не очень приглашали на всякие классные поуголковые собирушки, потому что боялись, что И. непременно увяжется. Интересно, что через 22 года после окончания школы, на вечере встречи, где И. не было, все стали вспоминать непришедших, спрашивать, кто что про них знает. Я начала про И., сорокалетние мальчишки хором спросили: а кто это? Наконец один понял: а, ты с ней, кажется, сидела…
Не было И. на вечере встречи из-за меня. Я ей не сказала. Всем сказала – мой сын тогда учился в той же школе, - а ей нет. Потому что хотела пообщаться с одноклассниками в удовольствие, без подружкиных «нет, нам уже поздно», «нет, мы уже пойдем, правда, Тань?»…
А буквально на следующий день столкнулась с ней возле метро. И очень неловко себя почувствовала. Она хотела знать, как у меня дела, а у меня на тот момент было одно интересное дело для обсуждения – вчерашняя встреча одноклассников…
Что делать, если ты старательно сводишь дружбу к нулю, а тебе ее вновь навязывают, а? Если ты не хочешь дружить, а тебя насилуют, заявляя, что ты предательница? Если тебе не интересны небелковые существа, инопланетяне, потому что с белковыми со всеми, с кем хочется, общаться не успеваешь, а время идет… Вот уже Катькины следы потерялись в Америке, Ленкины – тоже в Америке – не потерялись, но разговариваем мы с ней раз в полгода, по полночи, и не можем наговориться…
вторник, 08 декабря 2009
Котята, конечно, хорошие, но ни в какое сравнение не идут с теми жирными, наглыми, самоуверенными кошками, что на большой картинке. Смотрю на них, и на сердце теплеет. В общем, спасибо!!!